Келейный образ жизни,
С монашеской душой,
Вёл реставратор Градов,
В провинции глухой.

Редчайшая профессия,
В ней мастеров на счёт,
С искусством связи тесные,
С людьми - наоборот.

Он был один из избранных,
Заказы -- эксклюзив,
Он возрождал забы'тое,
Свой дар не оценив.

Полотнам кисти Мастера,
Вторую жизнь давал,
На славу и на почести,
Он не претендовал.

Держался обособленно,
Жил скромно, сам с собой,
Мольберт и краски - спутники,
В житухе холостой.

И лет прожил немало уж,
Но женщин избегал,
Такой вот целомудренный,
Творец-провинциал.

То Муза, знать, ревнивая,
Держала при себе,
Художника от Бога,
На крепенькой узде.

Ну вот из белокаменной,
Приехала одна,
Заказчица красивая,
С собой - два полотна.

Пейзажи Левитана,
Пришли в негодный вид,
Кому же, как не Градову?
Их мастер возродит.

Она внушала праведность,
И непорочный нрав,
Такая с виду кроткая,
Хоть может я не прав.

Конечно же - всё домыслы,
Лишь внешний антураж,
Она же - кошка хищная,
Ей жизнь - сплошной кураж.

Услышала о мастере,
Что девственник в годах,
Сердечко заплясало,
К нему на "всех парах."

Заказ подкинув вскорости,
Увидела, как есть,
Мужчину бородатого,
Пустила в дело лесть.

Но комплименты сладкие,
Его не ворожат,
Не знал он с кем связался,
Нормальный, не кастрат.

Она виды видавшая,
Нащупала места,
Довольно уязвимые,
Слились уста в уста.

Как гейзер он "взорвался,"
Ещё бы столько лет,
Искусству отдавался,
А бабам вовсе нет.

Безумно привязался,
К той даме наш творец,
А дама лишь охотница,
Он "свежий" ей самец.

В коллекции немало,
Известных мужиков,
Политиков, артистов,
Банкиров, дураков.

Теперь вот реставратор,
Пополнил список тот,
Такая с виду скромница,
А всё наоборот.

Уехала желанная,
Наш Градов удручён,
В искусстве - профи, дока,
Распутной охмурён.

Нарушилась гармония,
Искусство на зады,'
Запил от горя, праведный,
День на день в лабуды.

Келейность вся порушена,
Монашеству - кранты,
В разгул пошёл затворник,
Разбросаны холсты.

На них он предавался,
Разврату всякий раз,
Да это же не Градов!
А сущий ловелас.

Девица сексопильная,
Кометой пронеслась,
И жизнь перевернулась,
В утехе разошлась.

Такая вот история,
Герой упал на "дно,"
Мне жаль его по совести,
И вам не всё равно.

*29.07.2008 г.*

Славянское вече собра'ло,
Удельных князей с разных мест,
С иконы Мать Божья смотрела,
В соборе звучал благовест.

Уж солнце катилось к закату,
Утихли баталии дня,
Князья меж собой рассудили,
Что стонет от ига земля.

От ига татарского хана,
Склонившего русский народ,
Решили собрать войско ратное,
Взашею Батыя в сей год.

Возглавить Всеславу поручено,
Ряды наших славных бойцов,
И место орды уж изучено
По сводкам прибывших гонцов.

Стрел, копий и саблей - тьма тьмущая,
В довольствии грозный Батый,
Не знает вражина подлючая,
Меч в руки взял наш богатырь.

Сошлись на кургане два полчища,
Чтоб бойню скорее начать,
От стрел небо в миг посерело,
А трупы - траву приминать.

Врагу не представили шанса,
Мечи в басурманской крови,
За долгие годы смиренья,
Батый, уходи! Не гневи!

И в страхе орда колыхнулась,
В испуге оружье на земь,
Рванула в бега саранчина,
Рассеялась вражия темь.

Вот снова славянское вече,
Собрало удельных князей,
Составили миру посланье:
НЕ ТРОГАЙТЕ РУССКИХ ЛЮДЕЙ!!!

*14.09.09 г.*

Если марево синь затянуло,
Колыхнулась от страха земля.
Значит новой войны колесница
выжигает пшеницы поля.

Значит ринулась в бой саранчина,
Окольцованная бронёй.
Не совьёт уж венок дивчина
в распустившейся цветом весной.

Беспощадна война, без разбора,
Мелет, рубит, кроши'т всё вокруг.
Жернова бурой кровью пропи'ты,
Но не взять наш народ на испуг.

То доказано всей историей,
Русь не кланялась в пояс врагу.
И трещали хребты узурпаторов,
Честь бросали чмыри на бегу.

Кто придёт к нам с мечом, тот погибнет,
Бесполезно нам палки вставлять.
И бездумно "блицкриги" планировать,
Коль подня'лась российская рать.

Наши воины непобедимы.
Наша память живёт в сердцах.
Мы славяне добры', не спесивы.
С нами Бог, хоть живёт в небесах.

Сеем зёрна любви и радости,
Дружбу пестуем с ранней поры.
А гуляем, аж дух сотрясается.
Любим пьянок весёлых пиры.

Русь Державная, милосердная,
Православная, труден твой путь.
Ты несёшь своё звание гордо.
Вряд ли чем мне тебя упрекнуть.

*27.01.10 г.*

Звон сабель режит тишину,
Кровавой рубке нет предела,
Казацкий сотник, пот со лба,
Его душа заматерела.

А ведь недавно звон другой,
Его ласкал в дремотной неге,
Когда фужер с драгим вином,
Хрустальный звон дарил в надеге.

В надежде на беспечность дней,
На светлый дом у батьки-Дона,
Милаху Дарью лобызать,
Вкушая трепетного стона.

Но это в прошлом, а сейчас,
Нет права в малом на ошибку,
Ведь за тобою сотня душ,
Знать в полный рост, а не впригибку.

Коль уготовано судьбой,
Прервать свой путь на поле брани,
Достойно нужно умереть,
На "теле" солнечной Кубани.

Звон сабель тише, кровь рекой,
Никто не сдал своих позиций,
Ну вот и сотник в земь главой,
Душа в полёт подбитой птицей.

*22.06.2010 г.*

А на Кубани, у реки
живут вольготно казаки,
Они, как прежде верны сабле и присяге.
Летит казак на скакуне,
Понюхал порох на войне.
Замечен в послушанье и отваге.

Рубил врага лихой боец.
От атамана - Молодец!
Не за награды воевал, а за Отчизну.
Ему знакомо слово ЧЕСТЬ,
Он был таким, какой он есть.
Самокритично слушал брань и укори'зну.

Ну вот войне пришёл конец.
В семью вернулся удалец.
Передохнул немного и в поля с сохою.
Он саблю поменял на плуг,
Рубашка липнет от потуг.
Ему от роду двадцать было той весною.

Свою семью он не завёл,
Смотри какой стоит орёл.
Куда спешить, ведь надо право нагуляться.
Семья и дети впереди,
Не лезь в оковы, погоди.
Да надо опыта во всём ещё набраться.

Я впрочем вовсе не о нём.
Давай казак мы песнь споём,
О воле, сте'пи и о верном друге.
Давай же вспомним о былом,
Помя'ним павших стопарём.
Взгрустнём слезой скупою,
Парень, на досуге.

Там на Кубани, у реки,
Живут вольготно казаки,
Живут большою, дружною семьёю.
Не гнутся в пояс, не дрожат,
За Русь Державную стоят.
Верны' и преданны перед своей страною.

*2010 г.*

Независимый блистательный и гордый,
Шёл по тротуару Бурдаши.'
Зрелый денди офицерскою походкой,
От турецкого Закир паши.'

Ветер войн занёс штабс-капитана
За предел родимой стороны.
Русский офицер живёт не тужит
на земле столицы Анкары.

Пережил он настальгию по России,
Где его никто уже не ждёт.
Где он десять лет, как похоронен,
Слёзы лишь украдкой мама льёт.

Белая нервозная старушка,
Верит, что сынок её живой.
Солью пропиталась вся подушка,
Божья Матерь у неё над головой.

Нет не может он вернуться в край родимый,
Был он оклеве'тан ни по чём.
Генерал поверил злым наветам
И приказ: "Карать врага огнём!"

Но судьбина выкинула фортель,
Исполнитель казни, верный друг,
Командир расстрельного рассчёта.
Грянул залп, второй.Спасайся друг!

В кровь сбивая ноги шёл, как пьяный,
Поседевший хмурый капитан.
И на третий день своих скитаний
в плен попал, в турецкий вражий стан.

Был приятно удивлён султан турецкий,
Гордым нравом офицера и умом.
Капитану предложил сменить гражданство
и служить советником при нём.

Сутки на раздумье и не больше.
Есть ли выбор, коль своим ты враг?!
Офицер на предложенье согласился,
Встал под герб турецкий и под флаг.

Проявил себя на службе он исправно,
Обзавёлся крепкою семьёй.
Черноокою турчанку взял он в жёны,
Только сердце мается порой.

Видит он во сне светлицу дома,
Безутешную родную мать.
На коленях пред святой иконою,
Как же боль страдалице унять?

Сон на сон похож, тревожат сына,
Как же посетить родимый край?
И под видом коммерсанта из Стамбула,
Тронулся в Россию русский бай.

Вот оно, российское приволье,
Вот она, родная сторона.
Деревушка ветхая под Курском,
Где его старушка-мать ждала.

Крест кленовый встретил офицера,
Холм могильный, мать в сырой земле.
Он сказал: "Ну здравствуй, мама, вот я,"
Потекла слезинка по щеке.

"Ты прости родная, не успел я,
И меня коль сможешь не вини.
Был приговорён я, мать, к расстрелу,
Боевой друг спас. Его Господь храни!"

"И вернуться был не в праве я в Отчизну,
Штамп врага - позорное клеймо.
Да и так для всех я был покойник,
Посылал тебе прощальное письмо."

"Вот и свидились, моя ты дорогая,
Извини немного не успел.
Ждёт меня семья в стране восточной,
Ждут меня, родная, много дел."

*10.07.2007 г.*

Ивы ветви наклонят в печале,
Тополя всколыхнутся листвой.
Ветеранов сегодня встречали,
Той войны с ненавистной Чумой.

И дрожала земля на рассвете,
Распускались штандарты частей,
Громыхая с фашистскою свастикой,
Шла Чума, мы не ждали "гостей."

Всю Европу она оттоптала,
Прежде чем, игнорируя пакт,
В земли нашей страны закатилась,
Совершая насилия акт.

Шла за новой победой, трофеями,
А нашла здесь ужасную смерть,
Захлебнулась в крови окаянная
и костями осыпала твердь.

Вот они перед нами, герои,
Уцелевшие с той войны,
Кто ценою здоровья и жизни
был щитом для великой страны.

Как пришлось Вам, какою силою,
Отстоять свои рубежи?!
Как в неравных боях побеждали?
Ты скажи, милый дед, скажи.

Да не скромничай, Вы - спасители!
Как всё было поведай, старик.
Фильмы так уже все надоели,
Что же ты головою поник?

Нелегко вспоминать былое,
Но держать в себе крик души,
Что-то кажется мне не легче,
Коль не можешь сказать, напиши.

Пусть в строках пробегут лихолетья,
Танки, взрывы, окопы, комбат,
Фронтовые сто грамм, письма матери,
И приказы: "Ни шагу назад!"

Как ты шёл в атаку за Родину,
За свой дом, за родных, за семью,
И кромсал ту Чуму-уродину,
чтоб предать её тварь забытью.

Только вот не забыть ТАКОЕ,
Ни тебе Ветеран и не нам,
Вот и нет тебе дед покоя,
Кровоточит душевный шрам.

*18.04.2010 г.*

Мы ковали Победу
на "кузнях" сражений,
Мы вставали стеной
на пути у врага,
Не хватало штыков,
так зубами вгрызались,
В глотки вражеских гнид,
Им "ломали рога."

Не хватало гранат,
так бутылки с горючкой,
Устрашая летели
в толщу грозной брони,
Коль патронов в обрез,
в рукопашную бились,
Кто-то с матом "в сердцах,"
ну а кто-то и без.

Под ружьё метил каждый,
и хворый и малый.
Коль не брали со всеми,
к партизанам в леса,
Рвали "брони" спецы
и в атаку бросались,
И тупилась у Смерти
от трупов коса.

Сколько их не пришло,
молодых и желанных,
Сколько зрелых мужей
полегло, жить да жить.
Ну а сколько калек,
на всю жизнь ущемлённых,
Бабам только осталось,
Слёзы горькие лить.

Вот прошёл старичок,
грудь сверкает в наградах,
Словно тень лет войны,
Память нам молодым,
Так поклонимся им,
Их уже - еденицы,
Кто принёс нам спасенье,
Ветеранам седым!!!

* * *

Полыхает звезда над страною,
В этот День венценосной судьбы,
Кровоточат знамёна Победы,
Триумфаторы мы - не рабы!

Ведь могло всё иначе сложиться
и носил бы народ наш ярмо,
А фашист-узурпатор глумился,
Нам поствив позора клеймо.

И осело бы новое иго
со времён Тамерланской орды,
И трещали бы русские спины
на плацдарме всемирной беды.

Так поклонимся Вам, Ветеранам,
Вы Атланты, сдержавшие зло,
Да, на Ваших плечах устояла Победа,
Ваше Мужество Землю спасло.

То не громкие фразы глаголю,
Ведь последствия не оценить,
Если б Гитлер уселся на троне
и сумел свой "блицкриг" воплотить.

БРАВО ВАМ! - Старики-Ветераны,
Вам простреленным, резанным, Вам,
Благородным, правдивым и стойким,
Кто делил жизнь и смерть пополам.

Нелегко Вам сегодня, Герои,
Старых ран не стреножить надрыв,
Ну а Вам уж не встать, МИЛЛИОНЫ,
Гнутся "головы" плачущих ив.

*27.04.2012 г.*

Одинокий курган
на сто вёрст во степи.
Только с чьей он войны?
Горькой земь окропи.

Сколько пало солдат,
В том кровавом бою?!
Столько жён, матерей,
В память их к алтарю.

Было, было такое,
Что и слов не найти.
Был приказ за Россию
в штыковую идти.

И вставали полки,
И в предсмертном строю,
Шли стеной на врага,
Где сейчас я стою.

Не представить конечно,
Тот масштаб, тот накал.
То в кино не увидешь,
Старый воин сказал.

Ветеран, он прошёл
Три войны, весь в рубцах.
Как живёшь, дед-герой?
Матом врежет в сердцах:

"Зря наверно, сынок
Сотни раз рисковал.
Зря под пули себя
Сотни раз отдавал."

"Чтобы видеть бардак!
Видеть весь беспредел!
Я за Родину в рост!
За неё я радел!"

"А она стала мачехой,
Мне кусок, чтоб не выл.
Пенсион откупной,
Чтобы я их простил."

Повернулся старик
и ссутулясь ушёл.
Мой поклон Ветерану,
Три войны он прошёл.

*30.11.2011 г.*

Под свинцовым дождём, под бомбёжками,
Кровью по'дчуя пяди земли,
Шли солдаты, войной опалённые,
Фрицев смертной метлою мели.

За спиной у солдата путь длинный,
По ночам мать приходит во снах,
Молит просьбу-спасенье для сына,
Завтра в бой в серокрасных бинтах.

Медсестричка исползает поле,
дева хрупкая многих спасла,
В медсанбате ночами бессоными
несменяемо вахту несла.

По дорогам Европы к Победе,
Вёл комбат уцелевших бойцов.
Голос сел от приказов и криков,
А войны той не видно концов.

Комполка, поседевший на марше,
Через слово - отборная брань,
Пел под вечер с комбатом "Катюшу,"
осушая спиртяги лоха'нь.

Как с цепи вдруг сорвался морзянник,
У радиста глаза из орбит,
"Эй, товарищи, мы у Рейхстага!
Канцелярия вражья горит!"

Трое бравых парней водрузили,
Над рейхстагом Виктории стяг,
В верх летели пилотки, фуражки,
после серии ярых атак.

И Москва озарилась салютом,
Разукрасилась грудой цветов,
Мать за сына опять помолилась,
Не печалься, он жив и здоров.

*07.05.2012 г.*

Он шёл вперёд на зло врагу,
Последний из пехотной роты,
Шагал на смерть наверняка
и пахло порохом до рвоты.

С гранаты сорвана чека,
Себя рвануть и кучу гадов.
Он помолился в облака
и вспомнил бель цветущих садов.

Земля взлетела и душа
его вспарила в Рай Небесный,
Сам на куски, фашистов в рвань,
Жизнь коротка, а мир стал тесным.

Быть может ТАМ его душа,
Вдруг обретёт покой и сладость,
В бессмертье устремит свой путь,
На лаврах почива'ть, на радость.

Не думал о такой награде,
Когда он шёл в последний бой,
Он за Отчизну и за маму,
Легко пожертвовал собой.

На плитах мраморных ты встретишь,
Его фамилию. Прочти!
И у кургана прошлой битвы,
Постой потомок, помолчи!

*19.04.2010 г.*

Победа, но какой ценой?!
Ценой немыслимой потери,
Где смерть не закрывала двери,
Махая алою косой.

В бой шли безусые комбаты
и молодые старики.
За Родину! А дальше матом,
До боли сжавши кулаки.

Земля взлетала, от бомбёжки,
воронки и останки тел,
Страна рычала и стонала,
С небес Архангел к нам летел.

Летел посол по Божьей воле,
Чтоб нас спасти от злой беды,
Сплотить народ под знамя веры,
И с божьим словом встать в ряды.

Мироточи'ла Божья Матерь,
Священник Ей святил нам путь,
Святая плакала с иконы,
Не сладко было ей отнюдь.

И наш народ сомкнувшись в цепи,
Не видел крепче мир цепей,
И ру'шил вражьи бастионы,
Кромсал фашистов-палачей.

Порою небо пропадало,
И днём, как ночью, лишь без звёзд,
От гари, дыма, пыли, смрада,
И рос кладбищенский погост.

Нас не сломали оккупанты,
И мы им дали "прикурить,"
Мелькали Гансов, Фрицев пятки,
А мы демаршем их добить.

Десятки стран освободили
от этой бе'совой чумы,
В Берлине знамя водрузили,
Над бастионом Сатаны.

О сколько жизней оборва'ла,
Кроваво-жуткая война,
И долго раны врачевала,
Моя Великая страна.

Пусть будет всем урок на веки,
Кто к нам с мечом, тот обречён,
Мы будем их давить жестоко,
Агрессор будет побеждён!!!

*09.05.2011 г.*

Десант лейтенантский стартует,
Пошёл на Кабул, есть приказ,
Под нами афганские горы,
Хотим?! Наплевали на нас.

И вот мы кружи'м над столицей,
Той древневосточной страны,
Отстрелы летят, как зарницы,
Чтоб "стингер" не сбил, пацаны.

Сидят близ бортов аксакалы,
Душманы с звериной душой,
Вербовщик со штаба примчался,
И оптом забрал нас с собой.

Наш ждёт пересылка родная,
За десять дней стала своей,
Пред нами барак раздолбали,
А так больше нету вестей.

Полдня в карты режем, чумимся,
А перед обедом - кранты,
Бомбят духи нашу обитель,
Мы в бункер ползём, как кроты.

Пришла наконец разнарядка,
С Вованом мы жмём на восток,
Шиндант нас затишьем встречает,
Ну как ты в порядке, браток?

На сменку мы прибыли гордо,
В баулах шмотьё и пивко,
По старой афганской традиции,
Средь пойла почётно оно.

Пивко "старикам," нам же водочку,
Напился, аж зелень пошла,
Разлива она пакистанского,
Чуть-чуть и душа б отошла.

Обмыли с лихвою мы встречу,
В "Камазах" пошли на Герат,
Там наша центральная база,
Там ждёт нас батяня-комбат.

Вована на "точку," а я знать при штабе,
Помощник нач.штаба, а зря,
Уж лучше б на волю, на "точку,"
Я понял, дурак, погодя.'

Дни тянутся, как резина,
Разводы, приказы, тоска,
Как тонус - с друзьями попойки,
Судачим по психу куска.*

Вот выкинул фортель дурище,
Как ёлку обвесил себя,
Гранатами, магазинами,**
Разборка с комбатом, пальба.

Как сито, обстреляны двери,
Ой прапору крышу снесло,
Все мигом по щелям, по норам,
Дежурному не повезло.

А так всё по-тихому, мирному,
Гнетёт тяготи'на, как пресс,
Рутина бумажная в доле,
В окошко мне морщится бес.

Кондишен*** с жары не спасает,
За сейфом стоит АКМ,****
Наверное мать вспоминает,
Я скрыл где служу, не нужно проблем.

Ведь слабое сердце не выдержит,
Для мамы - в Монголии я,
В дивизии танковой лью я соляру,
В прохладные дни октября.

Вот так я снедал депресси'ю,
Пока не настигнул психоз,
Диагноз - шизофрени'я,
Свезли в медицинский обоз.

Шиндантский санбат, направленье в психушку,
И снова борто'м на Кабул,
В палату небуйных определили,
И дали кровать мне и стул.

Кормили исправно пилюлями,
Да так, что по стенке порой,
Скорее бы лучше под пули,
Встать снова в проверенный строй.

Когда на броне по бетонке,
Сечёт ветер пылью лицо,
Навстречу диверсии мчишься,
С поддержкой надёжных бойцов.

Спасительный цинк***** - подкрепленье,
В нём хватит патрон на отстрел,
Трубу духи снова пробили,
Успешно расчёт наш успел.

*******
Пока не списали - на Дальний(Восток),
В Хабаровск спустил якоря,
А дальше - еврейская область,
С колоды я взял козыря.'

В 90-м году меня комиссовали,
Давно огражданился я,
Уже четверть века, как вышли с Афгана,
Сочится душевная рана моя.

*10.02.2014 г.*

Пятидневка, омытая кровью.
Саранча из грузинских земель,
Сотрясая округу Цхинвала,
Запускала картечь и шрапнель.

Так трусливо в ночное затишье,
Когда город снедал сладкий сон.
Боевая машина взбесилась,
Нанеся ощутимый урон.

Схорони'лся народ по подвалам,
Ну а воины все к рубежу.
И такая пошла мясорубка,
Генацвали близки к мандражу.'

Но ещё бы, когда подоспела
боевая поддержка с Руси.
Наши бравые парни вломили,
Так поддали, аж дух в Небеси.

И помчалась бронявая конница,
Погнала' изуверов в их дом,
И бросала вражина от страха,
Снаряженье, оружье - облом.

Поумолкли бои, пусть непа'водно,
Будет впредь шакалью из-за гор.
Есть управа на них, проучители,
Кто напомнит про бегство, позор.

*09.08.2009 г.*