МАНАХОВ net
Добро Пожаловать
[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 3 из 5
  • «
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5
  • »
Форум » Книги » Детективы и триллеры » Шитов Владимир Кузьмич *Я выбрал путь смерти* читать онлайн (Жанр книги: Боевики)
Шитов Владимир Кузьмич *Я выбрал путь смерти* читать онлайн
IvManДата: Четверг, 31.05.2012, 02:00 | Сообщение # 31
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2448
Репутация: 0
Статус: Offline
* Я выбрал путь смерти *

Часть третья * РУССКАЯ РУЛЕТКА *


Глава 2 * Купля-продажа секрета *

Чумной явился к продовольственному магазину за час до назначенной встречи с Могилой, чтобы заранее проверить, не приготовлена ли дружками Дианы для него и друга западня.
По поведению Дианы, по её откровенности, стремлению помочь можно было сделать вывод, что она не сподличает. Но, как говорится, бережёного Бог бережёт, а шустрый сам себя накажет. Так и Чумной с другом решили себя подстраховать.
Целый час изучения местности не дал оснований Чумному для беспокойства. Никто не кучковался в районе будущей встречи, подозрительного автотранспорта с сидевшими в нем пассажирами замечено также не было.
Чумной видел, как к месту предстоящей встречи на «Москвиче» подъехал Волчий Ветер, которому он подал сигнал, говорящий, что опасности нет. Он видел, как в салон машины Волчьего Ветра села Диана. После пятиминутной беседы, по сигналу руки Дианы, в машину к Волчьему Ветру подсел средних лет мужчина. После этого к ним присоединился Чумной. Чтобы не бросаться людям в глаза своей стоянкой на оживлённом месте, Волчий Ветер проехал несколько кварталов и остановился около жилого дома, как будто они приехали к себе домой.
Сев в машину, Могила ни с кем не стал здороваться, считая, что в такой обстановке воспитанность является лишней формальностью.
— Раз Диана позвала меня в машину, значит, вы мои условия приняли. Я не ошибся? — поинтересовался Могила у Волчьего Ветра.
— Нет, не ошибся, — подтвердил тот. — Давайте адрес Загорулько, — потребовал Волчий Ветер.
— Сначала деньги, потом будет её адрес, — поставил условие Могила.
Отдав Могиле конверт с деньгами, Волчий Ветер взамен получил от него тетрадный лист. На нем каллиграфическим почерком были написаны не только полные установочные данные на Загорулько, но и два питерских адреса, по которым она проживала, что сразу бросилось в глазе Волчьему Ветру.
— Почему тут указано два адреса? — спросил он Могилу.
— По первому адресу Загорулько когда-то проживала и иногда там появляется, а по второму адресу она живёт посстоянно.
— Диана, ты служишь гарантом того, что твой знакомый дал мне верные адреса Загорулько. Если они окажутся ложными, мы спросим в первую очередь с тебя, а потом с него. Ты согласна выступить за него перед нами гарантом? Ведь не кто-то, а ты свела нас с ним, — заявил Волчий Ветер.
— Я за него ручаюсь, — подтвердила она.
Волчий Ветер отдал Диане спортивную сумку с видеокассетами и сказал:
— В этой сумке нет данных на Ксению и Нонну. Материал на них мы оставили себе.
— Они мне больше и не нужны, сами занимайтесь ими, — не очень-то расстроилась Диана от подобной новости.
— Отвезите нас туда, где вы нас взяли, — попросил Могила Волчьего Ветра. Тот молча исполнил его просьбу, так как интересующая стороны тема была исчерпана.
Когда они подъехали к продовольственному магазину, Могила, обращаясь к своей подруге, сказал:
— Диана, ты иди к себе домой, я сейчас тоже туда приду. Оставшись втроём с парнями в машине, Могила потребовал:
— О нашем сотрудничестве никто, кроме нас, не должен знать.
— Кроме нас и того человека, который финансирует наше сотрудничество, — уточнил Волчий Ветер.
— Ну и его тоже, разумеется, — согласился Могила.
— Если я не ошибаюсь, вы хотите к записке дать короткое устное добавление, которое не пожелали делать при Диане, — предположил Волчий Ветер.
— Именно так. Я сообщу вам о Загорулько все, что знаю. Из этих сведений воспользуйтесь тем, что надо, а об остальном можете забыть.
— С удовольствием послушаем вас, — сказал Волчий Ветер.
— Летом прошлого года Загорулько ездила в Сочи по какому-то заданию Спицы. Она хвалилась Диане, что очень хорошо там отдохнула. Но я её басне не поверил. Её возили в Сочи как проститутку, которую надо было кому-то подсунуть напрокат. Она баба такая видная, что долго уговаривать кого-то, чтобы он переспал с ней, не требуется. После возвращения Ксении из Сочи, примерно месяц спустя, её из нашего заведения за сто кусков баксов выкупил поклонник, который решил один эксплуатировать её дырку.
— Кто он такой? — осведомился Волчий Ветер.
— Кто он такой, вы сами узнаете, так как Загорулько живёт в квартире, которую ей купил любовник. Новый русский, женат, поэтому Ксеня живёт не у него дома, а на даче. Когда же, очень редко, туда изволит приехать отдохнуть его жена, он Ксеню с дачи отвозит в однокомнатную квартиру, специально купленную ей для таких случаев. Мои данные точные, можете в них не сомневаться. Желаю успехов в осуществлении вашей задумки, не попадайтесь Спице на крючок, иначе схавает вас, даже не заметив, что проглотил.
— Спасибо за совет. Если тебя не затруднит, то скажи нам, кто такой Спица. Нас постоянно пугают им, а мы не знаем, бояться его или не обращать на него внимания?
— Спица руководит воровской «семьёй» человек примерно в сто. Он хозяин того борделя, в котором вы с другом устроили драку. Ему принадлежит ресторан-казино «Аделина». Спица — человек с деньгами, а человек с послушной кадрой и деньгами может многое сделать и ещё больше наломать дров.
— Теперь понятно, почему винтовка не стреляла. Не заряжена была, — резюмировал Чумной.
— Ну, пока, — покидая автомобиль, бодро попрощался Могила. Видать, полученная сумма толкнула его на откровение перед парнями, так что он даже позволил себе предостеречь их о грозящей им опасности.
После того как Могила ушёл, друзья, не задерживаясь ни на минуту, уехали с места встречи.
И Волчий Ветер, и Чумной понимали, что, доверившись нечистоплотным в моральном отношении людям, они сильно рисковали, так как фактически добровольно явились в приготовленную для них западню. Конечно, если бы боевики Спицы действительно попытались их захватить, то с учётом имеющегося у наших героев огнестрельного оружия и боевого опыта злоумышленники встретили бы достойное сопротивление, и в результате много было бы трупов, так что вряд ли преступники добились бы своей цели.
В любом случае, избежав вооружённой конфронтации с боевиками Спицы, друзья были довольны результатом встречи с Дианой и её любовником. Теперь они убедились, что риск был оправданным и не идти на него было нельзя.
Отъехав от места встречи несколько кварталов и убедившись по привычке, что за ними нет хвоста, Чумной, прерывая затянувшееся молчание, спросил своего друга:
— Те адреса, что тебе дал мужик, не могут оказаться туфтовыми?
— Не должны.
— Может, проедемся по ним и проверим, обманул он нас или нет? — предложил Чумной.
— Сегодня поздно приступать к проверке, подождём до завтра. Теперь мы все равно не сможем изменить полученный результат.
— Как ты думаешь, они нас не накрыли?
— Если верить той откровенности, с какой к нам отнеслись продавцы секрета, то обмана с их стороны не должно быть.
— А вдруг они просто смогли артистично с нами потолковать, войти в доверие и таким путём нас обмануть? — предположил Чумной.
— Такая версия тоже имеет право на жизнь, пока мы её не проверим. Если они нас обманули, значит, я в людях не разбираюсь и мы с тобой встречались не с воришками, а с профессиональными артистами.
— Ну, если даже ты за них встал горой, то я начинаю верить, что они нам продали настоящий, незалежалый товар.
Волчьему Ветру и Чумному понадобился всего лишь день, чтобы убедиться: Диана и её друг их не обманули и дали верные координаты Ксении Загорулько.
Они тайно сфотографировали Загорулько, чтобы иметь возможность показать фотографию Транквиллинову.
Наперёд зная, что их шефа будет интересовать человек, на содержании у которого находится девушка, они через его соседей по даче установили, что это Август Петрович Тавурдинов, новый русский, владелец крупного универсама.
Как всегда, к концу рабочего дня, когда Транквиллинов решил все текущие производственные задачи, друзья пришли к нему в кабинет и рассказали о результатах своей работы.
Выслушав их, Транквиллинов задумчиво произнёс:
— Ну, с Ксенией Загорулько мне все понятно. Это слишком примитивный человек, надо себя не уважать, чтобы о ней долго говорить. Но что собой представляет Тавурдинов? Его личность для меня пока загадка.
— Мы хотели заняться выяснением его личности, но, подумав, пришли к выводу, что с вашими возможностями, связями и положением вы о нем сами узнаете больше, чем мы, — промолвил Волчий Ветер.
— Скромничать перед вами не буду. Вы верно рассудили. Его разработку я возьму на себя, — согласился с его мнением Транквиллинов.
Отпуская Волчьего Ветра и Чумного после беседы и пожимая им руки, Транквиллинов сказал:
— С завтрашнего утра вы снова поступаете ко мне для охраны.

* Шитов Владимир Кузьмич *
 
IvManДата: Четверг, 31.05.2012, 02:01 | Сообщение # 32
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2448
Репутация: 0
Статус: Offline
* Я выбрал путь смерти *

Часть третья * РУССКАЯ РУЛЕТКА *


Глава 3 * Проблемы Транквиллинова *

В «Евпорбанке» имелся целый юридический отдел, любой сотрудник которого с удовольствием согласился бы дать своему генеральному директору исчерпывающую юридическую консультацию по интересующему его вопросу. Но Транквиллинов не желал у них консультироваться по своим личным делам, так как не хотел, чтобы сотрудники о его частной жизни знали больше, чем им было положено. Поэтому после долгого размышления Транквиллинов пришёл к выводу, что лучше всего ему со всеми своими проблемами обратиться в Транспортную прокуратуру к старшему следователю Стукало, занимавшемуся расследованием уголовного дела по факту покушения на убийство его, Транквиллинова, в поезде Адлер — Санкт-Петербург.
После установления места жительства Ксении Загорулько и беседы с Волчьим Ветром Транквиллинов по телефону связался со старшим следователем Стукало и договорился с ним о встрече на следующий день в десять часов тридцать минут.
Со Стукало Транквиллинов познакомился, когда тот проводил расследование уголовного дела, по которому он вместе с Махновским проходили в качестве потерпевших. С того времени между ними сложились хорошие, ненавязчивые деловые отношения, которые ни одной стороне не были в тягость.
Встретившись со Стукало в оговорённое время, обменявшись рукопожатиями, они присели на полумягкие стулья напротив друг друга за столом и повели беседу. Так как инициатором встречи был Транквиллинов, то он взял инициативу разговора со Стукало на себя:
— Алексей Михайлович, я вам ранее уже говорил, что, помимо покушения на мою жизнь в поезде, на меня такое же покушение было совершено в Сочи.
— Помню такой разговор, — подтвердил Стукало.
— Чтобы меня легче было убить, одна соблазнительница сумела меня обманным путём одного, без телохранителей, выманить из Сочи в Красную Поляну, где перестала притворяться, ушла от меня якобы к своему парню, которого любила. Этот парень в поезде покушался на мою жизнь, но его самого убил Махновский. В Сочи следственные органы пытались найти эту соблазнительницу и допросить, но не смогли. В день покушения она покинула санаторий «Зелёная роща». Милиция не смогла её найти и допросить потому, что она жила в санатории по фальшивому паспорту, в котором верным было только её имя.
Ни работникам милиции Сочи, ни вам не удалось выйти на заказчиков преступления. Вчера мои люди установили личность разыскиваемой вами девушки, более того, я теперь знаю, где она живёт. Не могли бы вы подключиться к работе с ней?
— Что вы, Тарас Кондратьевич, подразумеваете под такой работой?
— Задержать, допросить, узнать, на кого она работала, кто был заказчиком моего убийства.
— Так круто мы с ней поступить не можем, — категорично «обрадовал» его Стукало.
— Почему? — удивился Транквиллинов.
— Потому что по прекращённому нами уголовному делу ваша знакомая не проходит ни как свидетель, ни как подозреваемый. По этой простой причине у нас не будет законных оснований ни для возобновления следствия по прекращённому уголовному делу, ни тем более для её допроса по нему.
— Так что, выходит, я зря к вам обратился за помощью?
— Выходит, что так, на данный момент. Однако в жизни ничего невозможного нет. Так и в случае, касающемся вас. Только нам придётся пройти через массу формальностей.
— О каких формальностях, Алексей Михайлович, может идти речь, когда я вам нашёл соучастницу тяжкого преступления? — возмутился Транквиллинов.
— Это, Тарас Кондратьевич, с вашей колокольни сложившаяся ситуация кажется такой простой и понятной, тогда как для нас, юристов, она словно дремучий лес.
— В чем заключаются ваши проблемы? Я имею в виду, в отношении моей знакомой?
— С какой стати я должен буду допрашивать вашу знакомую, да тем более задерживать, если у нас на неё нет никакого компромата?
— Я же вам его только что дал!
— К прекращённому уголовному делу он не имеет никакого отношения, поэтому информация в отношении вашей знакомой не может служить основанием для возобновления расследования по делу и допроса по нему интересующего вас лица. Сейчас многие чины разных учреждений как хотят, так и нарушают закон, но если такую вольность допустят работники прокуратуры, то им не сносить головы.
— Я не слишком хорошо разбираюсь в юриспруденции, возможно, вы, со своей стороны, и верно рассуждаете. Но я не верю, что мы к преступнику не имеем законного доступа, чтобы допросить его и установить истину.
— Я с вами солидарен, поэтому согласен помочь, но перед тем как смогу официально начать вам помогать, мне придётся решить кучу формальностей, а это займёт много дней.
— О каких формальностях вы говорите? — спросил Транквиллинов.
— Мне придётся запросить из Сочи приостановленное уголовное дело, возбуждённое там по касающемуся вас факту. Я должен его изучить, найти основания для присоединения его к своему уголовному делу, по которому мне придётся возобновить расследование. Только тогда у нас появятся основания для дополнительного расследования по делу.
— Так давайте, Алексей Михайлович, будем это делать, — как утопающий хватаясь за соломинку, с надеждой в голосе попросил Транквиллинов.
— Вы представляете, Тарас Кондратьевич, на что вы меня толкаете? А вдруг все ваши подозрения подтвердятся мафии, распутывая который я могу себе голову сломать?! — осторожно заметил Стукало.
— А как иначе, без риска и профессионализма, можно завоевать уважение общества, высокую оценку своего мастерства у начальства? Никак!
Следователи прокуратуры относятся к исключительно подготовленной, профессионально грамотной части юристов, способных и обязанных расследовать сложные, запутанные преступления. Как правило, они со своей работой успешно справляются.
Любому уважающему себя следователю прокуратуры хотелось бы получить запутанное, сложное уголовное дело, завершить расследование по нему составлением обвинительного заключения и направлением дела в суд. Но коррумпированность вышестоящих руководителей, мешающих нормальной работе следователей, работников суда, предвзято, с оправдательным уклоном рассматривающих в суде такие дела, добросовестную работу следователей по ставшим очевидным, доказанным преступлениям часто сводят на нет.
Такие уголовные дела то похищаются, то много раз возвращаются на доследование. Они постепенно теряют свою актуальность, злободневность и, как правило, прекращаются по надуманным, высосанным из пальца причинам. Всегда в таких случаях виноват следователь. На его голову сваливается такой град несправедливых обвинений, что не каждый может с честью для себя все вынести и не сломиться. Тем более что следователь остаётся один на один со своей бедой.
Сволочи, негодяи, выставляя напоказ своё благополучие, как бы говорят ему: «Ну как, правдолюбец, доборолся, показал нам, какой ты умный? Нам чересчур честные, бескомпромиссные юристы не нужны».
Как правило, такие следователи или сами увольняются с работы, или их увольняют по служебному несоответствию. Оказывается, честные, грамотные следователи на занимаемых должностях чиновникам не нужны, они не «соответствуют» требованиям времени. До какого парадокса мы дожили!
Такова практика борьбы не с криминалом и коррупцией, а с наиболее профессиональными, самостоятельными в своих решениях следователями как прокуратуры, так и милиции. И не только в Санкт-Петербурге, но и по всей стране. Таковы реалии нашей жизни, которым удивляться не приходится.
Шахтёры голодают, объявляют забастовки, перекрывают железнодорожные магистрали, возмущаются действиями своей администрации, тратящей заработанные ими деньги на личные нужды, на обогащение. Правительство знает причины конфликтов шахтёров со своим руководством. По этому поводу высокий правительственный чиновник, выступая по телевидению, заявил, что это внутреннее дело шахтёров. А ведь в отрасли, где явно просматривается злоупотребление чиновников, обязательно есть хищение если не государственного имущества, то имущества акционеров, а это в любом случае преступление. А раз так, то с ним надо бороться, и эта обязанность возложена на государство, на его силовые ведомства.
Как президент страны и его правительство борются со взяточничеством, хищением материальных ценностей, с другими преступлениями, читатели видят сами каждый день.
Президент страны чаще посещает другие государства, чем трудовые коллективы в своей стране. Он как президент исчерпал себя обещаниями, ни одно из которых практически не выполнил. Ему уже нечего стало говорить своему народу, да тот ему уже больше и не верит.
Все это видел и понимал Стукало, беседуя с Транквиллиновым. После долгого раздумья над вопросом собеседника, тяжко вздохнув, он сказал:
— Просто идти по жизни, плебейничать, пресмыкаться, не иметь своей точки зрения мне не интересно. Давайте рискнём. Я бы просил вас, Тарас Кондратьевич, чтобы вы мне в меру своих сил и возможностей помогали.
— Я всегда, Алексей Михайлович, к вашим услугам, только говорите, какая вам от меня помощь нужна.
— Чтобы ускорить работу по делу, не заниматься писаниной и не ждать, когда интересующий нас материал поступит к нам по почте, я бы хотел слетать в Сочи, чтобы за два-три дня во всем там разобраться, взять уголовное дело и вернуться домой.
— В чем у вас проблема?
— У нас, как во многих учреждениях, несвоевременно выплачивается зарплата — нет денег. Ну а уж на командировку в Сочи и подавно в прокуратуре не найдётся средств. Вы бы не смогли меня выручить для такого дела деньгами? Когда они у нас в кассе появятся, я их вам возвращу.
— Без проблем. Можете мне деньги потом не возвращать, так как во всех этих проверках, которыми займётесь вы, я больше вашего заинтересован. Ещё какая-то помощь от меня вам нужна? — спросил Транквиллинов.
— Без разрешения прокурора я ни в какую командировку поехать не смогу, требуется ваша беседа с ним. Я помогу вам его уговорить.
— Это мы сделаем прямо сейчас, не откладывая в долгий ящик, чтобы уже завтра вы смогли вылететь в Сочи.
Соглашение между Стукало и Транквиллиновым было достигнуто к их обоюдному удовольствию.


* Шитов Владимир Кузьмич *
 
IvManДата: Четверг, 31.05.2012, 02:02 | Сообщение # 33
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2448
Репутация: 0
Статус: Offline
* Я выбрал путь смерти *

Часть третья * РУССКАЯ РУЛЕТКА *


Глава 4 * Ксеня-наложница *

Действительно, Ксению Тарасовну Загорулько за сто тысяч долларов Спица продал владельцу крупного универсама. Когда Ксеня узнала, в какую сумму Спица её оценил и продал Тавурдинову, она этот поступок иначе как необдуманным и дурным не могла назвать.
Конечно, ей было приятно сознавать, что её так высоко оценили и продавец, и покупатель. Честно говоря, себя она, будучи товаром, ценила значительно дешевле.
Она не понимала, почему Тавурдинов пошёл на такое расточительство. За сто тысяч долларов он мог бы до глубокой старости покупать любовь проституток, при этом ему не пришлось бы их обувать-одевать и обеспечивать бесплатным жильём.
Однако Тавурдинов пошёл на такие расходы и, как позже Ксеня убедилась, поступил верно, умно, дальновидно и с большой материальной выгодой для себя.
Тавурдинову принадлежал огромный универсам с многомиллионными оборотами денежных средств. Ему приходилось для заключения договоров с поставщиками продукции много разъезжать не только по разным регионам России, но и по странам СНГ и Западной Европы.
Во всех этих поездках Тавурдинова сопровождала, помимо телохранителей, и Ксения. Она была молода и красива; одетая в дорогое платье или костюм, увешанная драгоценностями, она вообще становилась неотразимой.
Партнёрам по торговле Тавурдинов выдавал Ксеню за свою жену. Она была постоянным участником деловых и неделовых встреч мнимого мужа со своими партнёрами. Почти все они в неё влюблялись, почти все старались, и многие не без успеха, добиться её расположения и любви. В итоге часто получалось, что в разгар любовной страсти партнёра к Ксении, которая, будто бы слегка перебрав, или по легкомыслию, или в результате кратковременного увлечения попадала в постель того или иного любовника, неожиданное появление обманутого мужа, иногда успевавшего сфотографировать сцену измены «жены», прерывало недавно возникший роман. Тавурдинов устраивал такой скандал, что провинившийся перед ним партнёр, опозоривший его, обманувший доверие, как мог старался загладить свою вину перед ним. Как правило, Тавурдинов шёл на мировую и принимал извинения от провинившегося партнёра только тогда, когда тот в заключаемом между ними договоре шёл на значительные уступки, снижая стоимость товара, подлежавшего продаже и поставке его покупателю, то есть Тавурдинову.
Проделки Тавурдинова с клиентами не получали широкой огласки потому, что ни одна из сторон в случившемся конфликте не желала выносить сор из избы.
Дела торгового предприятия Тавурдинова процветали. Он давно многократно вернул себе те деньги, которые восемь месяцев назад вложил в грязный бизнес. Теперь Ксеня приносила ему только одну прибыль.
У Ксении с Тавурдиновым был заключён контракт на пять лет. По этому контракту она считалась в его универсаме товароведом. За преждевременное расторжение контракта по её инициативе Ксеня обязана была уплатить неустойку в пятьдесят тысяч долларов. За пять лет работы «товароведом» она должна была у него получить шестьдесят тысяч долларов, то есть её месячная зарплата была равна тысяче долларов. Так что Ксеня тоже была материально заинтересована в успешной работе универсама Тавурдинова. Чтобы он это видел и понимал, она изо всех сил старалась соблазнять интересующих Тавурдинова субъектов, ложиться под них, поступать так, как требовало их общее дело, при этом перепадавшие Ксене подарки от любовников становились её собственностью, как премиальные у рабочих промышленных предприятий.
У некоторых читателей может возникнуть резонное соображение: если Ксеня такая подлая, то почему она не убежала от Тавурдинова и не унесла с собой драгоценности стоимостью в десятки тысяч долларов, которые он навешивал на неё перед деловыми встречами с партнёрами? Ксеня могла бы их с выгодой для себя продать, поставить своего хозяина перед фактом, что тому нечего будет с неё взять.
Да, так могло бы быть с другим новым русским, но не с Тавурдиновым. Он был из такой же мерзкой, грязной породы, а поэтому каждый раз брал у Ксении расписку, что она взяла у него на прокат такие-то драгоценности на такую-то сумму. После командировки и возвращения домой расписку Ксеня уничтожала, а драгоценности возвращала Тавурдинову.
Если принять во внимание, что за Ксеней постоянно был в командировке закреплён один из телохранителей хозяина, то получалось, что у Ксении за рубежом не было практически ни одного шанса покинуть Тавурдинова.
Если бы Ксеня позволила себе в какой-либо из стран такую вольность, то Тавурдинов, предъявив властям имеющиеся у него расписки и договор, получил бы право раздеть Ксеню до нитки и, ко всему прочему, потребовать через суд компенсацию в виде неустойки за нарушение договора в размере пятидесяти тысяч долларов.
Так что Ксеня находилась от Тавурдинова в такой материальной зависимости, что не с её умом и способностями можно было бы из неё выбраться.
Между прочим, ей нравилось путешествовать по разным странам, спать с разными мужчинами, гулять в ресторанах, вкусно есть и бездельничать сколько ей вздумается.
Благодаря Тавурдинову Ксеня научилась культурно вести себя за столом, поддерживать светский разговор, красиво и модно одеваться. Если принять во внимание, что её никто не заставлял физически трудиться и большую часть своего свободного времени она отдыхала, то можно с уверенностью утверждать, что она своей участью была довольна.
Имя «Ксения» в переводе с греческого означает «гостеприимство». Героиня романа и впрямь была очень «гостеприимна» и предрасположена к вниманию и ласкам сильного пола, отвечая ему взаимностью.
Ксеня жила то на даче у Тавурдинова, то в городской однокомнатной квартире, но она ни в одном из этих мест не была прописана. Все это являлось собственностью Тавурдинова, у которого в Санкт-Петербурге было шесть квартир, в которых жили нужные и вместе с тем зависимые от него люди.
Ксеня считала свою жизнь насыщенной и интересной. Ей иногда встречались в городе знакомые девушки, с которыми она работала раньше в подпольном борделе Спицы; те, услышав об условиях её «труда», искренне ей завидовали, чему она была очень довольна. Да и как ей было не быть довольной собой, если она при столь тяжёлой жизни в России и на Украине смогла хорошо устроиться? Как ей было не быть довольной собой, если она имела возможность не только вкусно есть, модно одеваться, откладывать деньги на чёрный день, но и ко всему этому даже отправить родителям в Житомир три тысячи долларов в качестве материальной помощи?
Ксения проснулась в квартире, выделенной ей для проживания Тавурдиновым, от крика кошек на улице.
«Чтоб вы все подохли», — недовольно подумала она, открыла глаза и увидела яркий утренний свет. По горькому опыту своей жизни она точно знала, что уже не уснёт, поэтому не стала и пытаться. Посмотрев на прикроватный столик, на котором стоял маленький пластмассовый будильник, она увидела время — восемь часов сорок пять минут. «Я бы ещё точно проспала часа два-три, если бы не крик этих мерзких кошек», — с сожалением подумала она.
Как специалист древнейшей женской профессии, она в первую очередь после сна приняла душ, нанесла макияж, сделала причёску и только после этого приготовила себе лёгкий завтрак.
Позавтракав и вымыв посуду, она включила видик и стала смотреть мультфильмы.
Пребывая в состоянии полного душевного покоя, она услышала трель дверного звонка.
«Интересно знать, кому я так рано понадобилась? Тавурдинов вчера сказал, что у меня до самого вечера сегодня никаких мероприятий не предусмотрено», — подумала она, подходя к двери. Посмотрев в глазок, она увидела на лестничной площадке молодого мужчину в форме работника милиции. «Чего это вдруг ко мне домой мент пожаловал? — недовольно подумала она. — Что ему от меня надо? Не мошенник ли какой пришёл под видом милиционера, чтобы меня ограбить? Такая жизнь стала никудышная, что даже милиционеру боишься доверять».
Открыв входную дверь на ширину цепочки, Ксеня через образовавшуюся щель спросила:
— Вам кого надо?
— Вы будете Загорулько Ксения?
— Да, я.
— Мне поручено срочно доставить вас в Транспортную прокуратуру, — сообщил милиционер.
— Для чего?
— Я не знаю, моё дело доставить вас туда.
— Предъявите своё служебное удостоверение, — потребовала Ксеня, которой ранее по роду своей профессии часто приходилось встречаться и конфликтовать с работниками милиции, поэтому она имела некоторую практику общения с ними.
Ознакомившись со служебным удостоверением сержанта милиции, Ксения пришла к выводу, что оно настоящее и что перед ней не мошенник, а действительно милиционер. Возвращая удостоверение, она поинтересовалась у сержанта:
— Почему мне не отправили повестку по почте, как всем путевым людям, а послали вас за мной?
— А куда вам посылать повестку, если вы в городе не прописаны? Вот следователь и велел мне вас найти и привести к нему.
— По какому вопросу я ему понадобилась?
— Не знаю. Когда вы встретитесь с ним, спросите у него. Поняв, что от сержанта милиции ей теперь не отделаться, Ксения сказала ему, так и не впустив в квартиру:
— Подождите меня минуточку, я переоденусь и выйду.
— Не забудьте прихватить с собой паспорт, — на всякий случай счёл необходимым напомнить ей сержант.
Ксения не долго раздумывала над тем, как ей одеться для визита к следователю — кричаще или скромно. «Для хороших известий в милицию не вызывают и милиционера не присылают. По пустякам таких, как я, милиция не разыскивает. Грехов на моей совести хватает, так что следователь может меня и посадить. Лучше надену что-нибудь практичное, подходящее для камеры», — решила она, выбирая вещи потеплее.
Сержант линейного отдела милиции, доставив Загорулько к следователю Стукало, выполнил своё задание и удалился.
В беседе с Транквиллиновым у Стукало сложилось о Загорулько определённое представление, которое мало чем отличалось от мнения Транквиллинова. Увидев сейчас перед собой скромно одетую девушку, ему захотелось ошибиться — чтобы девушка оказалась другой, гораздо чище, с неиспорченной душой.
Между прочим, скромно одетая Ксения все равно бросалась в глаза своей красотой. Стукало залюбовался ею. «Красивой девушке много ума не надо. Она всегда сможет выйти замуж. Зачем ей понадобилось торговать своим телом? Вышла бы замуж, растила детей и жила спокойно. Тогда бы тебе, красотка, не пришлось иметь дело с таким дядей, как я», — сочувственно подумал Стукало, перед тем как приступить к допросу.


* Шитов Владимир Кузьмич *
 
IvManДата: Четверг, 31.05.2012, 02:03 | Сообщение # 34
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2448
Репутация: 0
Статус: Offline
* Я выбрал путь смерти *

Часть третья * РУССКАЯ РУЛЕТКА *


Глава 5 * Допрос Ксении *

Чтобы заранее не пугать Загорулько тем, что она подозревается в соучастии в тяжком преступлении — покушении на убийство Транквиллинова, Стукало стал её допрашивать не в качестве подозреваемой, а как свидетеля. К тому же как на подозреваемую на неё пока не было достаточных доказательств.
Отразив в протоколе допроса сведения, почерпнутые из паспортных данных Загорулько и с её слов, предупредив девушку об уголовной ответственности за отказ и за дачу ложных показаний, Стукало приступил к допросу:
— Ксения Тарасовна, вы в прошлом году в июне отдыхали в Сочи или нет?
— Нет, не отдыхала я там, — уверенно сказала Ксения.
— А где вы в это время находились?
— Я была в Питере.
— Л вообще вы в прошлом году были в Сочи? — настаивал на своём вопросе Стукало.
— Я там никогда не отдыхала.
— Тогда допрос будет очень короткий. Если вы в Сочи никогда не были, значит, вы в прошлом году не останавливались в санатории «Зелёная роща» под фамилией Агиловой Ксении Гордеевны?
— Конечно, нет, — растерявшись и уже не с прежней уверенностью, а скорее по инерции продолжала лгать Ксения.
— Если то, что вы говорите, верно, то, безусловно, вы в санатории «Зелёная роща» не знакомились и не дружили с генеральным директором питерского коммерческого «Евпорбанка» господином Транквиллиновым Тарасом Кондратьевичем, ну и, безусловно, с ним на его машине в Красную Поляну не ездили.
— Никакого Транквиллинова я не знаю, с ним не ездила ни в Красную Поляну, ни куда-либо ещё, — заверила она.
Завершив допрос Загорулько, Стукало дал ей возможность прочитать протокол, а потом подписать, после чего он как бы с удовлетворением, довольно произнёс:
— Вот видите, Ксения Тарасовна, как у нас все хорошо получается. На допрос у меня ушло всего лишь тридцать минут.
Поддавшись его благодушию, расслабившись, Загорулько с облегчением в голосе поинтересовалась:
— Алексей Михайлович, теперь мне можно уйти?
— Нет, Ксения Тарасовна, по-настоящему разговор между нами только сейчас начнётся.
— Вы же меня допросили, о чем ещё можно говорить?
— О том, что вы мне недавно дали ложные показания и тем самым совершили преступление. В связи с чем у меня возникли другие вопросы: почему вы обманули меня, кто вас натолкнул на такую глупость, и так далее…
— Почему вы так беспочвенно и бездоказательно пытаетесь обвинить меня во лжи? — возмутилась Ксеня.
— Сейчас будут почва и доказательства, — поднимаясь со стула и подходя к двери, заверил её Стукало.
Какой бы испорченной ни была Ксения Загорулько, она не могла на равных бороться с юристом-профессионалом, который, использовав её собственные показания, теперь намеревался с помощью будущей очной ставки изобличить её во лжи.
Открыв дверь своего кабинета и выглянув в коридор, Стукало произнёс:
— Тарас Кондратьевич, зайдите, пожалуйста, ко мне. Ксеня, к своему ужасу, увидела вошедшего в кабинет Транквиллинова. «Так вот из-за кого я попала в прокуратуру!» Она сразу вспомнила свои недавние показания и поняла, как теперь легко будет следователю доказать их ложность.
На очной ставке с Транквиллиновым она была вынуждена признаться в ложности ранее данных ею показаний, подтвердив все то, что сказал Транквиллинов.
Стукало отпустил Транквиллинова и вновь продолжил беседу с Загорулько:
— Ксения Тарасовна, у меня с тобой сейчас будет долгий разговор. Ты слушай меня очень внимательно. Если не разучилась думать и делать выводы из того, что услышишь, постарайся больше не лгать и найди умное решение, которое в процессе следствия не усугубило бы твоего положения. Мы оба должны быть откровенными. Ты такое условие беседы принимаешь?
— Не знаю теперь, что и сказать… Постараюсь быть откровенной, — не очень уверенно сказала она следователю.
— Мы с тобой установили, что ты в июне прошлого года отдыхала в санатории «Зелёная роща» вместе с Транквиллиновым. Этот факт ты подтвердила на очной ставке. Если бы ты не призналась, пришлось бы проводить очную ставку с телохранителем Транквиллинова, который видел тебя там. Кроме того, тебя по фотографии опознала уборщица твоего номера в санатории. Думаю, больше очных ставок делать не надо?
— Не надо. Факт своего проживания летом прошлого года в санатории «Зелёная роща» под фиктивной фамилией «Агилова» я подтверждаю, — подавленная массой неопровержимых доказательств, была вынуждена признаться Ксеня. — То, что я отдыхала на море, не является преступлением, — заметила она между прочим.
— Но ты все же сочла для себя необходимым данную информацию от меня скрыть. Спрашивается: почему?
— Я не люблю ни с кем, даже со следователем прокуратуры, делиться воспоминаниями о своей личной жизни.
— Я тоже в жизни придерживаюсь таких правил, — согласился Стукало. — Но я сейчас не пытаюсь копаться в чьём-то нижнем бельё, а выясняю обстоятельства, при которых было совершено несколько покушений на жизнь Транквиллинова. У меня есть основания подозревать тебя в одном таком преступлении.
— Чушь какая-то, я к этому совершенно не причастна!
— Тогда поясни мне, почему ты в санатории жила по подложному паспорту и где он теперь находится? — Видя, что Загорулько растерялась и, не зная, что ответить на поставленный вопрос, ничего не придумала и решила промолчать, Стукало подкинул ей для размышления ещё несколько каверзных вопросов: — Кто тебе поручил выманить Транквиллинова из Сочи? Зачем ты организовала с ним поездку в Красную Поляну? Как ты познакомилась с Валентиновым Сергеем Гавриловичем?
— Кто такой Валентинов? Такую фамилию я слышу впервые, — прервав молчание, поинтересовалась Ксения.
— Это тот Сергей, которого ты предпочла в Красной Поляне Тарасу Кондратьевичу. Между прочим, именно твой Сергей в поезде пытался убить Транквиллинова. Уж случайно не из ревности ли он пошёл на такой шаг?
Группа, которой было поручено убить Транквиллинова и в которую входила Ксения, в Сочи действовала по заранее разработанной инструкции. Так как проститутка в преступной среде находится на самой низшей ступени масти, то, безусловно, руководивший операцией Щербатый не нашёл нужным полностью посвящать Ксению в свой план. В этом плане ей была отведена определённая роль, и она её выполнила. В её отдельном эпизоде план для Ксении не казался таким уж страшным и опасным. Теперь же, когда Стукало соединил отдельные эпизоды в целую, законченную картину, Ксения поняла, какую опасную роль в операции бандитов ей пришлось сыграть.
Это открытие Ксению ошеломило, напугало, заставило на многое взглянуть по-новому. Стукало видел, что в душе девушки идёт борьба: продолжать дальше запираться или чистосердечно рассказать всю правду? Он решил Ксению не подгонять и дождаться, когда она пожелает с ним говорить.
И она заговорила:
— Руководитель нашей группы не сказал мне, что нам поручено сделать в Сочи. Я не знала, что парни приехали из Питера в Сочи, чтобы убить Транквиллинова.
— Если ты не знала, что они хотели Тараса Кондратьевича убить, то зачем выманивала его из Сочи? Зачем оставила его в Красной Поляне на съедение Сергею и его дружкам? Если бы ты не была причастна к покушению на убийство своего нового знакомого, то ты без боязни продолжала бы жить в санатории, а ты в течение часа после покушения на Транквиллинова покинула санаторий, боясь, что тебя задержат работники милиции.
— Так мне было приказано поступить, — тихо произнесла Загорулько.
— Кто тебе дал команду покинуть санаторий?
— Сергей Валентинов.
— Он что, в вашей группе был старший?
— Нет.
— Кто же в ней был старшим, руководителем?
— Щербатый, — промолвила Ксения.
— Кто он такой, ты его знаешь?
— Я его не видела ни разу и не знаю, — покачала головой Ксения.
— Тогда откуда тебе известно, что Щербатый был руководителем вашей группы?
— От Валентинова.
— Что он тебе говорил о Щербатом?
— Когда я своё задание выполнила, то Валентинов забрал у меня паспорт на имя Агиловой и по нему купил железнодорожный билет до Питера. Он меня провожал на вокзале и сообщил мне буквально следующее: «Щербатый сказал, что нам подстилка, то есть ты больше не нужна и чтобы я отправил тебя немедленно в Питер».
— Почему между вами состоялся такой откровенный разговор? Как ты смогла его побудить на откровенность?
— Мне не хотелось уезжать из Сочи. Я согласна была жить там на частной квартире и отдыхать на море, согласна была, чтобы на это время Валентинов стал моим покровителем. Он не возражал против такого решения, но все упиралось в указание Щербатого. Вот Валентинов и сообщил мне о нем. Из этого разговора я поняла, что Сергей, как и я, зависим от Щербатого.
— Кого ещё ты знаешь из группы, которой было поручено ликвидировать Транквиллинова?
— Никого не знаю.
— Как это — никого не знаю, если ты с ними общалась?
— Те, с кем я общалась в Сочи, все убиты…
Стараясь доказать свою второстепенную роль в случившемся преступлении, Ксения уже не обманывала Стукало. Её признание стало вершиной откровения. Так она надеялась добиться расположения следователя, получить шанс, что он до суда не станет её задерживать.
Не надо было быть гением, чтобы разгадать её стратегию. Поняв желание Ксении, Стукало попытался как можно выгоднее им воспользоваться:
— Оставим-ка, Ксения, мы с тобой солнечный Сочи и вернёмся в Питер. Я так и не понял из твоего рассказа, как ты оказалась в этой преступной компании? Давай просвети меня.
Его вопрос не просто насторожил — он напугал Ксеню. Стукало понял это по её широко распахнутым синим глазам.
Душевное состояние девушки нетрудно было понять. Она желала в глазах Стукало выглядеть искренней, раскаявшейся, но вместе с тем боялась говорить правду о своей прошлой жизни. Она понимала, что на основании её показаний с командой, которой руководили воровские авторитеты типа Могилы и Спицы, правоохранительным органам одним махом справиться не удастся. Зная коррумпированность многих сотрудников милиции, она не сомневалась, что людям из команды Спицы станет известно, кто их выдал. Тогда получится, что она, одна, беззащитная, вынуждена будет ждать расправы банды, при этом никто, даже допрашивающий сейчас следователь, не станет её защищать, её отдадут на растерзание кровожадным зверям. Погибать в расцвете лет ей не хотелось. И она решила так: «Не стану ничего говорить о Спице, о его подпольном бизнесе и команде. Чем идти на такой риск, уж лучше пусть следователь меня посадит за то, что я уже натворила. Так мне дешевле обойдётся».
— На ваш вопрос я отвечать не стану, — категорично заявила она.
— Почему? — удивился Стукало внезапной перемене в поведении Ксении.
— Потому что хочу жить. Уголовники преступной «семьи», куда я по глупости угодила, не задумываясь лишат меня жизни за длинный язык.
— Ты кого-то сильно боишься?
— Да, — подтвердила Ксения.
— Я знаю очень многое о тебе, даже то, что ты кого-то боишься.
— И что же вы знаете обо мне?
— Я знаю, что ты работала в подпольном доме терпимости. Знаю, кому принадлежит это заведение. Знаю, кто и за какую сумму продал тебя твоему новому хозяину. И ещё многое другое мне известно. Моя информация верна?
— Верно, — вынуждена была согласиться девушка.
— Ты боишься того, кто тебя продал Тавурдинову и отправил со своими парнями в Сочи. Так я говорю? — пытаясь побудить Ксеню к откровенности с ним, поинтересовался Стукало.
— Не знаю, — чувствуя себя загнанным в угол зверьком, ответила она.
— Ты, Ксеня, глупости не говори. Ты же призналась, что не по своей воле поехала в Сочи. Мы оба знаем, кто был на тот период твоим хозяином. Поэтому, кроме него, никто другой не мог тогда тобой распоряжаться.
— Я боюсь называть его имя, но вы и без меня знаете, кто он такой, кто всеми нами руководил.
— Да, я знаю, кто он такой, но не я, а ты должна мне назвать его имя.
— Я вам его не назову.
Как потом Стукало ни пытался разговорить Ксеню, она Спицу не выдала. Так сильно была запугана девушка своим бывшим хозяином, что назвать его имя она категорически отказалась.
Стукало пришёл к выводу, что все дальнейшие его попытки склонить девушку к признанию останутся безуспешными, а поэтому их прекратил. Теперь у него оказалось достаточно оснований для того, чтобы задержать Загорулько в качестве соучастницы в подготовке и покушении на жизнь Транквиллинова, но что это ему давало, если руководители преступной группы в настоящее время для него оставались недосягаемыми и у него на них, кроме как через Ксению, не было выхода. Правда, у него был Щербатый, которого, однако, предстояло ещё найти, расколоть, и только тогда можно было надеяться, что появится новый выход на руководителей преступного сообщества.
Завершив допрос Загорулько, Стукало задумался: «Задерживать, предъявлять обвинение, а потом арестовывать Загорулько опасно, так как без привлечения к уголовной ответственности за соучастие в покушении на жизнь Транквиллинова руководителей преступной группы дело в суде не будет иметь перспективы и окажется прекращённым. Вместе с тем отпускать преступницу под расписку о невыезде тоже рискованно. Ведь она может сбежать к себе домой, на Украину, откуда без достаточных доказательств вины в совершении преступления власти не выдадут её. И так плохо, и иначе выходит не лучше». Однако после долгого размышления он пришёл к следующему выводу: «Чем перегибать палку, пока она не поломается, лучше её недогнуть».
Ксеня хорошо понимала, что так сильно озаботило следователя и почему он так долго молчит. Опустив повинно голову, тоже молча, она ожидала своей участи.
— Ксеня, я могу тебя задержать, а впоследствии арестовать и дело направить в суд.
— Я знаю это, но прошу вас не сажать меня в камеру, — умоляюще попросила она.
— Могу отпустить тебя домой под денежный залог.
— На залог у меня больших денег нет. Если вы знаете, чем я зарабатываю деньги на пропитание, то вам, думаю, понятно, что в городе не найдётся такого человека, который согласился бы за меня поручиться крупным денежным залогом.
— Я в этом не сомневаюсь, — согласился с ней Стукало. — Мне остаётся только один выход — отпустить тебя домой под подписку о невыезде. Такое решение тебя устроит?
— Спрашиваете ещё, — со слезами на глазах и промелькнувшей улыбкой на лице обрадованно ответила она.
— Значит, так. Я тебе, Ксения Тарасовна, поверю, что ты от явки ко мне по моим повесткам уклоняться не будешь. Ты должна знать, что без моего разрешения ты не имеешь права выезжать за пределы Питера. Ты даёшь мне честное слово быть дисциплинированной?
— Конечно! Я вас, Алексей Михайлович, не подведу, — заверила его Загорулько.
Перед тем как покинуть кабинет Стукало, Загорулько, набравшись решимости, сообщила следователю:
— Алексей Михайлович, скажу вам не для протокола. Меня в Сочи со своими парнями послал на известное вам дело Кернов Сергей Трофимович по кличке Спица. Он хотел убить Транквиллинова не по собственной инициативе, он исполнял чей-то заказ. За исполнением заказа следил человек по кличке Щербатый.
— Откуда тебе это стало известно?
— Это я узнала из разговора между парнями, когда мы ехали в Сочи на дело. Теперь хоть убейте меня, но я о Спице ничего больше не знаю.
— И на этом спасибо, — поблагодарил её Стукало, понимая, как трудно далось девушке признание.
Перед концом рабочего дня в дверь кабинета следователя постучали. В кабинет заглянул сорокалетний, одетый со вкусом в дорогую одежду, высокого роста брюнет.
— К вам можно? — поинтересовался он.
— Заходите! — разрешил Стукало. Поздоровавшись, посетитель представился:
— Я Тавурдинов Август Петрович. У вас сегодня была моя служащая, Загорулько Ксения Тарасовна. Как она мне рассказала, вы её допросили и избрали мерой пресечения подписку о невыезде.
— Было такое дело, — подтвердил Стукало. Видя, что разговор с посетителем двумя фразами не завершится, он промолвил: — Стоя беседовать неприлично. Вы присаживайтесь, Август Петрович. — Он показал рукой на стул.
Тавурдинов охотно присел к столу следователя, видя, что разговор начинается налаживаться, а раз так, то ему легче будет с ним договориться по интересующей его проблеме.
— Я не буду у вас спрашивать, за что и по какому делу вы её привлекаете к уголовной ответственности, так как знаю, что это является тайной следствия. Хотя в общих чертах Загорулько мне рассказала, чем был вызван ваш интерес к её личности. Я владелец крупного универсама. Мне приходится много разъезжать по разным регионам России, посещать другие страны, где я покупаю товар для своего предприятия. Я стараюсь, чтобы в моем магазине всегда был разнообразный ассортимент товаров. Во всех этих поездках меня в качестве товароведа сопровождала Загорулько. Её помощь в выборе товара и в заключении договоров с клиентами мне необходима. В связи с тем, что вы для неё избрали меру пресечения в виде подписки о невыезде, я уже не могу брать её в поездки за пределы Питера. Я верно вас понял?
— Вы рассуждаете, как настоящий юрист, — отметил Стукало.
— Перед визитом к вам я проконсультировался у моего юриста, — пояснил Тавурдинов причину своей осведомлённости в юридических вопросах по конкретному уголовному делу.
— У вас грамотный и компетентный юрист.
— Его работой я доволен, — вскользь заметил Тавурдинов. — Алексей Михайлович, вы бы не могли разрешить Загорулько иногда выезжать в командировки вместе со мной за пределы Питера?
— Куда и как далеко?
— По разным регионам России, в СНГ и в другие страны.
— Не могу, — отказал Стукало.
— А если я попрошу очень убедительно — конечно, не безвозмездно, — то, может быть, мы сумеем с вами договориться?
— Все равно, Август Петрович, никакой сделки между нами не получится.
— Жаль, что мы не поняли друг друга.
— Я работаю в таком учреждении, где посетители должны понимать нас, требования к нам закона. Если этого не происходит, то между сторонами не получается взаимопонимания.
— Значит, каждый из нас остаётся при своих интересах?
— Выходит, так, — подтвердил Стукало.
— Ну что ж. На нет и суда нет. До свидания, — недовольно процедил сквозь зубы Тавурдинов, покидая кабинет.


* Шитов Владимир Кузьмич *
 
IvManДата: Четверг, 31.05.2012, 02:17 | Сообщение # 35
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2448
Репутация: 0
Статус: Offline
* Я выбрал путь смерти *

Часть третья * РУССКАЯ РУЛЕТКА *


Глава 6 * Любитель одиночества *

Члены преступной «семьи» Спицы знали, что их главарь, находясь в ресторане «Аделина», не любил тех авторитетов из своего близкого окружения, кто от безделья подходил к его столу, садился рядом и начинал чесать языком обо всем и, как правило, ни о чем. Отчитав одних, а кое-кого сняв из бригадиров и переведя в рядовых быков, он отбил охоту у членов «семьи» беспокоить его в ресторане по пустякам.
Другое дело, если он в ресторан приходил с кем-то из нужных людей. Тогда, отдыхая с Таким человеком за одним столом, он мог быть интересным собеседником, отдыхающему с ним не было скучно.
Никто не знал, когда и почему у Спицы родилась такая привычка, лишь позже стала понятна причина её появления.
Спица приходил в ресторан отдохнуть от мирских забот. Если его по делам беспокоили члены «семьи» с просьбами решить ту или иную проблему, он от своей обязанности не устранялся и в меру сил и возможностей помогал им. Безу словно, он к ним никаких претензий не предъявлял.
Если шестёрки по делам не беспокоят его в ресторане, значит, дела в его команде идут не так уж плохо, считал он.
Если сидящего в ресторане Спицу никто не имел права по пустякам беспокоить, то он, когда ему одному становилось скучно, мог подсесть к любой знакомой компании своей масти и в кругу её расслабиться и отдохнуть.
В ресторане он чувствовал себя не посетителем, а коршуном, высматривающим добычу. Он поднимался со своего насиженного места и опускался там, где видел корм и добычу для себя.
Когда Спица в один из вечеров в ресторане таким своеобразным образом отдыхал, к его столу подсел Бычок, бригадир наиболее интеллектуальных воров. В обязанности его бригады входил сбор интересующей «семью» информации, поиски объектов для нападения: через людей Бычка поддерживались контакты с воровскими группировками города, а если надо, то и с бандами других населённых пунктов. Выполняя роль посланников, при необходимости они могли осуществлять и карательные функции. Если они обнаруживали, что где-то что-то плохо лежит, то не раздумывая эту собственность присваивали. Как это у Бычка и его бригады получалось, читатели уже знают.
Бычок ещё не успел и слова сказать Спице, но уже одним своим появлением испортил ему настроение. Там, где появлялся Бычок, там всегда были новости, и не обязательно приятные, но в любом случае выдвигаемые Бычком проблемы приходилось решать Спице. Если бы можно было ликвидацией Бычка избавиться от всех проблем, которые Спице приходилось решать, то участь бригадира давно была бы решена, но Спица понимал, что не Бычок виновен в той огромной массе новостей, которыми он делился с ним, а поле их общей деятельности.
— Что за новость у тебя, Юрий Филиппович? — отцепив от кисти винограда крупную ягоду и не спеша отправив её в рот, поинтересовался у Бычка Спица.
— Сегодня неприятная.
— До твоего появления такое у меня настроение хорошее было! Может, ты мне её завтра с утра расскажешь?
— Моё сообщение не терпит отлагательства, — настаивал Бычок.
— Давай хвались, послушаю, — обречённо вздохнув, разрешил Спица.
— Вчера в Транспортную прокуратуру вызвали одну бывшую нашу биксу. Её очень долго допрашивал следователь Стукало.
— Кто такая и почему это нас должно волновать?
— Это та бикса, которую ты продал Тавурдинову в прошлом году.
— Помню такой факт. Чем она могла заинтересовать сапог?
— Ты её в прошлом году, до продажи, посылал в Сочи по какому-то делу.
Благодаря подсказке Бычка Спица быстро вспомнил, о ком идёт речь.
— Помню я эту шмару, красивая стерва.
— Потому-то за неё лох больших бабок не пожалел, — подтвердил мнение Спицы Бычок.
— Что ты хотел ещё о ней сказать?
— По-моему, она с сапогом спелась.
— С чего ты это взял? — нахмурился Спица.
— Сапог её в ментовку не посадил на якорь, а отпустил под подписку о невыезде. То есть он установил, что она совершила какое-то преступление, но почему-то не стал задерживать, а счёл возможным отпустить домой, разрешил подышать свежим воздухом.
— Твоя информация без булды? — поинтересовался Спица.
— Сам проверял, все точно, как есть.
— Тогда нет никакого сомнения — сапог спелся с биксой. Если так, то биксу надо немедленно мочить.
— Я того же мнения.
— Ты со своей кодлой не возьмёшься её ликвидировать? — спокойно поинтересовался Спица.
— Как скажешь, так и будет, — ответил Бычок так, будто речь шла о ликвидации прыща на заднице.
Подумав, Спица принял иное решение:
— Я, пожалуй, эту работу поручу другим.
— Кому? — удивился Бычок.
— Есть у меня зажравшаяся группа «моржей». Пусть на шмаре начнут опыта набираться, — уклонился от прямого ответа Спица. — Больше ты мне ничего нового не хочешь сказать?
— Что нужно было сказать, я уже стравил.
— Хорошо работаешь, можешь сегодня со своей братвой гулять в ресторане за мой счёт, — позволил Спица.
— Благодарствую, — довольно улыбнувшись, сказал Бычок.
— Только без базара и мата. Пусть братва помнит, что находится не в причале, а в серьёзном ресторане. За бардак за твоим столом спрошу с тебя.
— Не впервой гулять в «Аделине», правилам приличия обучены, — заверил его Бычок.
Бычок ушёл. Спица, не спеша поклевывая виноград и попивая шампанское, думал: «Я с этой биксой лично не общался. Моя команда поступила к ней через третьи лица.
Прямо на меня она бочку катить не может, но мало ли что ей могли наболтать мои парни? Правда, все эти парни погибли. Возникает резонный вопрос: чем она лучше их? Пусть следует за ними. Все веселее им будет вместе».
Так, быстро и легко, была решена судьба Ксении. Подозвав к себе Чукмека, Спица поинтересовался у него:
— Ты сюда на своей тачке приехал?
— Да, — подтвердил Чукмек.
— Смотайся в спортзал и привези ко мне Таракана. Получив задание, Чукмек удалился.
Когда в ресторане в сопровождении Чукмека появился Таракан, Спица поманил его к себе рукой.
Введя Таракана в суть возникшей проблемы, он потребовал:
— Чтобы завтра этой профуры не было в живых, но перед тем как её ликвидировать, допроси с пристрастием, узнай, что она напела сапогу на допросе. Потом мне подробно все доложишь.
— А вдруг она куда-то уедет и её дома не будет, где тогда её искать?
— Ни о каких «вдруг» не может быть речи. У неё подписка о невыезде, поэтому большую часть своего времени она проводит у себя дома.
— Теперь ещё один вопрос: как мы должны её ликвидировать? Убить, утопить, под машину бросить?
— Придумай какой-нибудь способ, чтобы её смерть походила не на убийство, а на самоубийство. Чтобы никто за неё не отвечал и менты не всполошились. А теперь можешь отваливать восвояси.
Таракан ушёл, и Спица остался за столом один. «Если сейчас ко мне подойдёт ещё какой-нибудь бык и преподнесёт новость, подобную той, которой меня обрадовал Бычок, я ему морду набью. Что я им сделал плохого, за что они вдруг начали валить на меня одну поганую новость за другой?! — сердито думал он.

* Шитов Владимир Кузьмич *
 
IvManДата: Четверг, 31.05.2012, 02:19 | Сообщение # 36
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2448
Репутация: 0
Статус: Offline
* Я выбрал путь смерти *

Часть третья * РУССКАЯ РУЛЕТКА *


Глава 7 * Быть проституткой опасно не только для здоровья,но и для жизни *

Возвратившись в спортзал после встречи со Спицей, Таракан уединился в комнате отдыха и стал обдумывать, как лучше выполнить задание шефа.
Спица не случайно назначил Таракана бугром бригады, когда-то руководимой Могилой. Чтобы так продвинуться вверх по воровской масти, ему пришлось на практике показать, и притом не раз, что он умеет выполнять поручения Спицы. Только благодаря хорошей исполнительности Таракан заслужил не только внимание к себе Спицы, но и известное поощрение.
На совести Таракана за время его пребывания в «семье» Спицы числилось несколько тяжких преступлений. Он участвовал в вооружённых стычках с другими воровскими группировками и показал себя смелым и решительным бойцом.
Таракан привык беспрекословно выполнять указания Спицы и требование убить Загорулько воспринял спокойно и обыденно. Это была его работа, которая его не пугала и не шокировала.
На обдумывание задания, данного ему Спицей, Таракан потратил не более двадцати минут. Этого времени оказалось достаточно для того, чтобы составить план предстоящей операции.
Зная, что Диана — любовница Могилы, Таракан уже только из-за этого ей доверял больше, чем другим работающим в борделе девушкам.
Кроме того, Диана являлась служащей заведения, а потому расположение Таракана к ней было вполне объяснимо.
Таракан прошёл в помещение, где располагался бордель, и заглянул в кабинет дежурной. Там была Диана, которая с кем-то говорила по телефону. Таракан вошёл в кабинет и присел на стул.
— Диана, угости меня кофе.
Диана его просьбу восприняла как приказ, сразу же прервала свой разговор и немедленно начала варить кофе. Таракан завёл с ней разговор:
— Ты давно тут работаешь?
— Больше двух лет.
— В прошлом году тут работала Ксения Загорулько…
— Это та девка, которую за баксы продали одному новому русскому? — поинтересовалась Диана, не очень тактично перебив Таракана. Правда, он на неё за это не обиделся.
— Та самая. Ты её хорошо знаешь? — спросил он.
— Знаю, но не очень хорошо. Я с ней не дружила.
— Что так, неужели в ссоре с ней состояла?
— Было бы из-за чего ссориться! Я с ней не дружила потому, что она мне по возрасту не подходила. Ей только недавно двадцать исполнилось. А чего это ты ею заинтересовался?
— У меня есть желание с ней переговорить, но я с ней не знаком. Не зная меня, она может не захотеть выходить ко мне из дома и беседовать со мной. Ты бы не могла вызвать её из квартиры во двор, чтобы я с ней мог поговорить?
— Могу попытаться вызвать её из квартиры, только не уверена, что она меня ещё помнит. Тут у нас работают её подружки из Хохляндии. Она часто встречается с ними, делится новостями. С любой из них Ксеня, как только увидит, охотно захочет поговорить.
— Назови мне её самую близкую подругу, работающую у нас, — велел Таракан. Предложенный Дианой вариант ему очень понравился.
— Сабина Табен, — немедленно назвала ему Диана имя одной из девушек, близких Загорулько, и пояснила: — Она, как и Загорулько, приехала из Житомира, в одно и то же время с ней.
— Проводи меня к Сабине, — потребовал Таракан.
— Нам придётся подождать. Она сейчас занята, работает, — улыбнувшись, пояснила Диана.
— И долго ждать? — Таракан тоже улыбнулся.
— Ещё минут сорок пять, — посмотрев на настенные часы, сообщила Диана.
— Я столько времени тут сидеть не могу. Как она освободится, позвонишь мне, я подойду.
— Без проблем, — заверила его Диана.
— О нашем разговоре никому ни гугу, иначе голову оторву и скажу, что так и было. Тебя тогда даже Могила не сможет спасти, — строго наказал он.
— Я тут так долго работаю только потому, что не болтлива и знаю, когда говорить, а когда держать язык за зубами, — заверила Таракана Диана. Видя, что Таракан собрался уходить, она его не отпустила до тех пор, пока он не выпил чашечку кофе.
Похвалив Диану за вкусный кофе, Таракан удалился в спортзал. Оставшись одна, Диана, возмущённая неуважительным к ней отношением Таракана, подумала: «Сопляк, вздумал меня пугать и учить, как мне себя тут вести! Так я тебя и послушалась! Надо срочно сообщить о нашем разговоре Могиле и поручить ему разведать, что Таракан задумал сделать с Загорулько. Я же, в свою очередь, обработаю Сабину Табен и узнаю у неё все остальное».
Таракан встретился с Сабиной Табен и договорился, что она поможет ему в том, в чем Диана недавно отказала.
Слишком опытной и хитрой была Диана, чтобы, не имея личного интереса, помогать кому-то. Она знала Таракана и была убеждена, что он пытался втянуть её в какую-то авантюру. А раз так, то надо быть совсем дурой, чтобы идти с ним на сотрудничество, если есть возможность этого избежать. Если можно вместо себя предложить замену из жриц любви, например, Сабину Табен.
У Таракана в арсенале было несколько способов похищения Загорулько. Можно было перехватить её на улице, когда она выйдет из дома за покупками в магазин или прогуляться; можно было взять хотя бы эту самую Сабину Табен и по телефону заставить её договориться о встрече в определённом месте. Но Таракан был не из таких. Всех, с кем ему приходилось работать, выполняя задания Спицы, он крепко повязывал с собой, пачкал в человеческой крови, делая в будущем надёжными своими помощниками, которые его уже не могли предать и сразу становились от него зависимыми.
Став бугром, он обзавёлся новыми знакомыми, но ни друзей, ни любовницы среди них не было, тогда как женщин он любил и умел с ними приятно провести время.
По известным читателю причинам Таракану не удалось привязать к себе Диану. Правда, он из-за этого не расстраивался. Но, познакомившись поближе с Сабиной, он понял, что она подходящий объект для его внимания, притом намного моложе Дианы.
До поры до времени Сабина о планах Таракана в отношении её особы по наивности, а может быть, и по глупости не догадывалась.
Среди жриц любви попадались грамотные, как, допустим, Нонна, девушки, имеющие высшее или среднее образование, способные постоять за себя. Были и другие — молодые и красивые, но беспринципные и дебильные. Они были послушны, дисциплинированны, легко шли на компромисс со своими клиентами, готовые удовлетворить любую их прихоть. Лишь бы клиент платил деньги за услуги, дарил подарки, угощал спиртным и сладостями. Именно такой была Сабина. Поэтому ничего удивительного не было в том, что Таракану удалось легко уговорить девушку оказать ему содействие в отношении Ксении. Таракан знал, что, втянув в одно преступление, он привяжет её к себе, сделает зависимой, послушной любовницей.
В десять часов утра Загорулько в её однокомнатной квартире разбудили настойчивые трели дверного электрического звонка. «Опять кого-то нелёгкая принесла. Опять не дали по-человечески выспаться», — недовольно подумала Ксения, надела тапочки, накинула халат и направилась к входной двери.
— Кто там? — не очень гостеприимным голосом спросила она и посмотрела в дверной глазок. На лестничной площадке она увидела Сабину Табен, услышала её знакомый, приятный сердцу голос:
— Это я, Ксеня, пришла тебя проведать.
В предчувствии приятного времяпрепровождения с землячкой Ксеня, быстро справившись с замками, распахнула перед ней дверь.
Вместо Сабины в прихожую ввалились трое парней, среди которых был и Таракан. Четвёртый парень и Сабина, не заходя в квартиру, развернулись на лестничной площадке и стали спускаться вниз.
— Привет, красотка, — закрывая дверь на внутренний замок, приветливо произнёс Таракан.
— Кто вы такие, что вам от меня надо? — возмутилась Ксеня.
— Мы посланники твоего бывшего хозяина, — сообщил спокойно Таракан.
— Какого ещё хозяина? — не поняла девушка.
— Того хозяина, который продал тебя Тавурдинову и у которого сейчас трудится в поте лица твоя землячка Сабина. Спица хочет увидеть тебя и кое о чем спросить.
— Что ему от меня надо, о чем он хочет меня спросить?
— Мы не знаем этого. Наше дело телячье, доставить тебя к нему и все. Ты согласна ножками пройти до машины или желаешь, чтобы мы тебя кулаками и пинками до неё поднесли? — ухмыльнулся Таракан.
— Если вы в курсе дела, то сейчас у меня другой хозяин, не ваш. Я могу ему сообщить по телефону, куда и зачем отлучаюсь из квартиры? — спросила Ксеня.
— Без проблем. Если есть желание звонить своему патрону — звони, можешь это сделать от Спицы. Если мне не изменяет память, то они корешуются и уж как-нибудь тебя поделят между собой.
— Нет уж, я лучше Тавурдинову позвоню сейчас, — возразила Ксения.
Подняв телефонную трубку, она не услышала обычного сигнала.
— Телефон не работает, — удивилась она.
— Такое у связистов бывает. Конечно, мы не будем ждать, когда у тебя вновь наладится телефонная связь, поэтому давай живо собирайся, поедешь с нами.
Загорулько ничего иного не оставалось делать, как подчиниться воле Таракана. Она зашла в спальню переодеться, чтобы перед Спицей предстать во всей своей красе. Парни не мешали ей, позволили умыться, сделать макияж.
Поскольку судьбу Загорулько Спица решил ещё вчера, Таракан в отношении её собственности не церемонился. Устроив в её квартире капитальный шмон, он в ящике комода нашёл тысячу восемьсот американских долларов, которые конфисковал в свою пользу. Других малогабаритных ценностей в квартире он не обнаружил, а поэтому из неё больше ничего не изъял.
Перед тем как уйти из квартиры Загорулько, Таракан велел девушке взять с собой дамскую сумочку.
Похитители привезли Ксению к одному из рукавов Невы, где стояло несколько барж, отслуживших свой век и теперь ждавших очереди, когда люди их разрежут и превратят в металлолом.
По примитивному самодельному деревянному трапу они с причала прошли на баржу, по ступенькам спустились в её трюм и очутились в небольшой комнатке с топчаном, где в былые времена жили капитан и моторист баржи.
Ксеня послушно шла туда, куда её —вели похитители. Она была охвачена страхом, предчувствием беды. В свою очередь, Таракан был доволен собой. Операция по захвату Загорулько прошла без сучка без задоринки. Они к себе не привлекли ничьего внимания, никто за ними не следил. Можно было с уверенностью сказать, что первая часть операции успешно завершена.
— Пойдите все отсюда на бережок, отдохните в машине, а я тут немного побеседую с Ксенией с глазу на глаз, — велел Таракан своим сообщникам. — Без моего приглашения никому сюда не входить.
Похотливо улыбаясь, догадываясь, почему Таракан решил остаться вдвоём с Ксенией, боевики покинули баржу.
Ксеня тоже подумала, что Таракан остался с ней наедине для того, чтобы изнасиловать. Быть изнасилованной для проститутки не такая уж большая трагедия, поэтому она была готова к такому испытанию.
Оставшись с Ксенией вдвоём, Таракан усадил её на стул, сохранившийся на барже с лучших времён, а сам присел на топчан. Не спеша достал из кармана пачку сигарет «Пётр Первый», закурил и поинтересовался у Ксении:
— Желания нет покурить?
— Если дашь сигарету, то почему бы и не покурить, — согласилась Ксения. Взяла из предложенной Тараканом пачки сигарету, прикурила её от зажигалки и устроилась поудобнее, закинув ногу на ногу, отчего её короткая юбка ещё выше задралась, обнажив длинные красивые ноги. В том, что её ноги привлекли к себе внимание мужчины, Ксеня убедилась по его часто бросаемым на них взглядам. «Интересно, зачем парни притащили меня в такую глушь? — подумала она с нехорошим предчувствием. — Изнасиловать меня они могли бы и в более цивилизованных условиях. Если они меня украли не с целью изнасилования, то для чего? Уж не убить ли меня они собираются?!»
С испугом она стала осматриваться, как бы выбирая приемлемый вариант — в какую сторону лучше всего бежать.
Поняв её состояние, Таракан спросил:
— Ты чем-то расстроена?
— Ещё бы! Грубо вытащили меня из квартиры, привезли в какую-то дыру… Спрашивается: зачем?
— Сейчас разберёмся, — заверил её Таракан.
— Скорее бы, а то прямо душа болит от неизвестности, — перекидывая одну ногу на другую, посетовала Ксеня.
— Говоришь, что тебе невтерпёж узнать, зачем мы тебя сюда приволокли? Сейчас узнаешь. — Таракан достал диктофон. Он то включал его, когда считал нужным, то нажимал на «Паузу», то вновь осуществлял запись. — Отвечай мне, зачем тебя вызывал следователь Транспортной прокуратуры Стукало Алексей Михайлович? — Таракан не стал называть следователя ни ментом, ни сапогом, а назвал его даже по имени и отчеству, чтобы дать понять Ксении степень своей информированности в этом вопросе. — Отвечай подробно и без утайки. С показаниями, которые ты дала Стукало, я ознакомлен. Если попытаешься меня обмануть, я буду вынужден помочь тебе сегодня утонуть.
Выслушав требования Таракана, Ксеня с испугом, но здравомысляще рассудила: «Если бы ему были известны мои показания следователю, то он не стал бы домогаться услышать их от меня. В них ничего компрометирующего Спицу нет. Значит, он берёт меня на испуг. Я не должна говорить всю правду о своём разговоре со Стукало, но совсем ничего не сказать о встрече со следователем тоже не могу».
— Он требовал от меня признания, что я участвовала в заговоре с целью покушения на убийство генерального директора «Евпорбанка» Транквиллинова.
— С чего ему такая фантазия пришла в голову? — записывая свои слова и её показания на диктофон, поинтересовался Таракан.
— Я не знаю, — пожала плечами Ксеня.
— А почему именно к тебе он обратился с таким вопросом?
— Потому что он узнал от кого-то, как я в прошлом году увлекла Транквиллинова, выманила из Сочи без охраны в Красную Поляну и там оставила одного. Возвращаясь на своей машине в Сочи, Транквиллинов попал в аварию, устроенную нами, но ему повезло: он остался жив.
— Как Транквиллинову и следователю удалось выйти на тебя?
— Я не знаю. — Ксении очень хотелось посоветовать незнакомцу за ответом на свой глупый вопрос обратиться к следователю, но она хорошо понимала, что в её положении грубить нельзя.
— Какие ты дала показания следователю?
— Я сказала, что отдыхала в Сочи одна. Случайно там познакомилась с Транквиллиновым. Быстро увлеклась им и так же быстро охладела к нему, поэтому моя дружба с ним была непродолжительной. Ещё сказала ему, что к дорожному происшествию и покушению на жизнь Транквиллинова никакого отношения не имею…
Ксеня исповедовалась Таракану, а тот внимательно, не отводя взгляда, смотрел ей в лицо, прислушивался к её взволнованному голосу, пытался различить в нем ложные нотки, следил за её глазами.
Когда Ксеня замолчала, Таракан высказал своё недовольство её рассказом:
— Я же тебе, Ксеня, говорил, что знаю содержание твоих показаний менту. Зачем же ты так лихо брешешь мне? Неужели тебе не дорога жизнь?
— У меня нет причин вас обманывать. Я вам сказала правду, — попыталась Ксеня отстоять данные ею показания.
«Может, она действительно правду мне сказала, но показать, что я ей сразу поверил, нельзя. Это будет глупостью с моей стороны. Надо её сначала припугнуть, убедиться, что она сказала правду, и лишь потом ликвидировать её», — цинично наметил план своих ближайших действий Таракан.
— Так я тебе, милая, сразу и поверил! Я же не совсем дурак, — похотливо ощупывая глазами соблазнительную фигуру Ксении, возразил он.
«Я должен её сегодня обязательно отодрать. После допроса с пристрастием она потеряет свою соблазнительность и не будет такой аппетитной, как сейчас. Сначала сделаю с ней своё дело, а потом продолжу допрос. Нам спешить некуда, весь день впереди», — решил он.
Без всякого вступления, без подготовки он неожиданно для Ксении потребовал:
— Живо снимай с себя всю амуницию. — И сделал правой рукой движение, как бы подгоняя её.
— Зачем вы заставляете меня раздеться?
— Хочу тебя проверить в работе. Действительно ты умелая в своём деле, как тебя хвалили твои подружки, или они просто меня обманули?
Ксения покорно поднялась, сняла юбку и застыла, стыдливо опустив голову. Это, безусловно, Таракану никак не могло понравиться.
— Ты, Ксеня, дурака не валяй и не корчи из себя недотрогу, а то я тебя сейчас пропущу через всех моих парней, которые сейчас отдыхают на берегу.
Поняв, что ей не избежать близости с Тараканом, Ксеня, молча раздевшись, так же молча удовлетворила все прихоти Таракана.
Довольный собой и исполнительностью Ксении, Таракан оделся, чего не позволил сделать Ксении, поправил на себе пояс и приказал девушке:
— Пошли со мной.
— Куда? — испуганно спросила Ксеня, забыв прикрыть руками свою наготу.
— Не бойся, не на Невский проспект, а в смежный отсек.
— Зачем я туда должна идти?
— Хочу тебе кое-что показать.
— Что именно?
— Сама увидишь и узнаешь. — Таракан взял Ксеню за руку и, преодолевая сопротивление девушки, потащил её за собой.
В смежном отсеке баржи стояла трехсотлитровая металлическая бочка. Именно к ней тащил Таракан Ксеню. Он потребовал:
— Посмотри, что в ней.
Девушка, заглянув в бочку, увидела на её дне трех крыс, которые, почуяв людей, с писком стали метаться по дну бочки.
Ксеня, вскрикнув, с ужасом отпрянула. Удерживающему её у бочки Таракану она, вся дрожа, сказала:
— Я боюсь этих тварей. Зачем вы меня заставили на них смотреть?
— Давай вернёмся на прежнее место и там продолжим наш разговор, — отпуская руку девушки, предложил Таракан.
Они возвратились в «кубрик». Таракан опять не разрешил Ксении одеться, не предложил присесть.
— Если ты и дальше будешь брехать, я тебя голой задницей посажу в бочку к крысам. Они голодные, а поэтому с аппетитом полакомятся твоим телом. Так что решай окончательно: или расскажешь всю правду о своей беседе со следователем, или идёшь четвёртой подружкой к крысам в бочку, — пообещал он.
«Если он так уверенно заявляет, что знает все о моей беседе со следователем, то зачем пытаться дальше его обманывать? Даже если бы он и не знал об этом, то все равно мне пришлось бы ему все рассказать. Лучше быть убитой, чем стать кормом для голодных крыс», — решила она обречённо.
В те моменты, когда Ксеня молчала или запись могла его скомпрометировать, Таракан выключал диктофон, экономя плёнку и батарейки.
— Я расскажу вам всю правду, без утайки, — заявила Ксеня.
Записав на диктофон рассказ Ксении, довольный своей прозорливостью, Таракан в виде платы за признание коротко промолвил:
— Можешь одеться.
И не без интереса пронаблюдал за процедурой одевания девушки. Приведя себя в порядок, Ксеня присела на стул.
— Что вы со мной теперь сделаете? — робко спросила она. Делая вид, что он думает, какое решение принять, выдержав минутную паузу, Таракан ответил:
— Мои парни отвезут тебя туда, где взяли. Но днём им светиться около твоего дома нельзя, поэтому тебе с ними в этом лайнере придётся прокантоваться до темноты.
— Я могу и сама отсюда добраться до дома.
— Я не имею права тобой рисковать. Если по дороге домой с тобой что-нибудь случится, то и мой и твой хозяева с нас шкуру спустят. Сейчас парни тебя покормят, и ты сможешь отдохнуть от свалившихся на тебя переживаний.
— После такого допроса с пристрастием поневоле устанешь, — со смущённой улыбкой, довольная, что наконецто страхи её кончились, призналась Ксеня.
Перед тем как позвать парней с берега на баржу и самому уехать, Таракан попросил девушку:
— Ксеня, окажи мне одну услугу.
— Какую? — удивилась она.
— Ты можешь своему Августу Петровичу рассказать, как я тебя допрашивал, только не говори ему, что мы с тобой занимались любовью.
«Изнасиловал меня как дикарь, а теперь просит об услуге. Обязательно расскажу ему о твоём нахальстве. Пусть Август Петрович со Спицей намнут тебе бока за то, что ты сделал со мной».
Вслух же она заверила его:
— Ничего о твоём озорстве никому не скажу.
— Честно?
— Сам пойми, зачем мне лишний позор. — Ксеня попыталась убедить Таракана в искренности своего обещания.
Состоявшийся между ними разговор заставил девушку поверить, что все её страхи, опасения за свою жизнь остались позади.
После сговора с Ксенией Таракан позвал на баржу своих парней, которые с двумя огромными хозяйственными сумками в руках десантировались в трюм баржи.
Простившись любезно с Ксенией, Таракан покинул баржу. Вместе с ним на берег сошёл Като.
— Значит, так. Продержишь эту шмару на барже до глубокой ночи. Смотри, чтоб на её теле не осталось какихлибо увечий или синяков. Кто тронет её пальцем, может лишиться головы, — предупредил Таракан.
— Что за строгости такие? Чего нам об этом волноваться? — удивился Като.
— Находящийся с тобой Баклан пустит её в распыл, введя в вену смертельную дозу наркотика. Он такие уколы делать мастак. После этого отвезёте её в город и там в любом парке, в глухом месте, посадите на скамейку. Нужно, чтобы менты пришли к выводу, что они обнаружили наркоманку, которая умерла по своей вине, от передозировки наркотика. Сам понимаешь, если на её теле обнаружатся синяки или, не дай Бог, переломы, версия о передозировке может отпасть. Менты не поверят в самоубийство и начнут искать тех, кто её угрохал таким не очень-то оригинальным способом. Ты же этого не хочешь? И я не хочу.
— Теперь мне понятно, почему мы не должны портить ей макияж. А где мы возьмём ширку для биксы? По-моему, у Баклана её нет.
— Сейчас возьмёшь в моей тачке, — успокоил Като Таракан.
Когда Като взял из машины орудие преступления, Таракан сказал:
— Здесь тачке торчать целый день нельзя, может ментам броситься в глаза. Когда моему водиле к вам сюда приехать, чтобы вы могли воспользоваться его услугами?
— Часам к одиннадцати вечера пусть подъезжает.
— Хорошо, я распоряжусь. Как управитесь с тёлкой, немедленно сообщите мне результат. Я буду в спортзале вас ждать.
— Хорошо, — не очень бодро ответил Като. По-видимому, ему поручение Таракана не нравилось, но и отказаться от него он не мог. Имея массу замечаний «по работе», Като уже не решался перечить Таракану, так как знал, что может стать такой же жертвой расправы, какой сейчас была перед ним бикса.
Перед тем как уехать, Таракан о чем-то задумался. По кислой мине на его лице было видно, что решение какой-то задачи даётся ему с трудом. Наконец, обречённо вздохнув, Таракан достал из кармана брюк четыре банкноты по сто американских долларов каждая и отдал их Като со словами:
— Прежде чем оставить эту шалупень в парке или в сквере, положи ей в сумку капусту.
— Зачем? — не понял Като.
— Чтобы менты не подумали, что она была убита, а потом ограблена. Пусть считают, что проститутка своим передком заработала баксы и часть их потратила на ширку.
— Лихо закручено, — одобрил затею Таракана Като.
— Смотри не ополовинь баксы, не жадничай. Через ментов потом узнаю, сколько их у неё было обнаружено.
— Ни в коем случае грабить её не буду. Я же себе не враг, — пообещал Като.
Пожав друг другу руки, они расстались;
Так участь Ксении была решена окончательно и бесповоротно. Оказывается, быть проституткой опасно не только для здоровья, но и для жизни. Однако эту истину она вовремя так и не узнала.
Утром следующего дня прохожие обнаружили Ксению Загорулько мёртвой, лежавшей на лавочке в Михайловском саду, и сообщили об этом в милицию.
Приехавшую на место происшествия оперативную группу возглавил следователь прокуратуры Олег Захарович Серпухов. Группа осмотрела место происшествия, после чего труп Загорулько был направлен в морг. Судебно-медицинский эксперт Толмачёв установил, что смерть Загорулько произошла от передозировки наркотиков. Телесных повреждений на трупе обнаружено не было.
Биологическая экспертиза установила, что перед смертью потерпевшая имела половую связь не менее чем с четырьмя разными мужчинами.
Если принять во внимание, что Загорулько жила в Санкт-Петербурге без прописки, полтора года назад задерживалась работниками милиции за занятие проституцией и была оштрафована за это, то факт половой связи потерпевшей с несколькими мужчинами у следователя Серпухова особого беспокойства и подозрения не вызвал. Наличие золотых серёжек в ушах, двух золотых перстней на руках и четырехсот долларов в дамской сумочке исключало основания, которые позволяли бы предполагать, что она могла быть убита с целью ограбления. То есть следователь Серпухов проглотил приманку, которую подложил ему Таракан.
Серпухов действительно клюнул на приманку Таракана, однако винить его в недобросовестном отношении к своим служебным обязанностям нельзя. Обнаружив на месте происшествия использованный шприц, он не только изъял его в качестве вещественного доказательства, но и поручил оперативникам дактилоскопировать Загорулько. Криминалистическая экспертиза показала, что на шприце имелись следы рук, которые принадлежали погибшей.
Так как смерть Загорулько все же была насильственной, Серпухов по случившемуся факту возбудил уголовное дело и начал расследование. Его он проводил без огонька, вяло, поскольку считал, что смерть Загорулько произошла по её вине.
Безусловно, при таком настрое он в ходе следствия не собрал достаточных доказательств, чтобы отнести дело к разряду убийств.


* Шитов Владимир Кузьмич *
 
IvManДата: Четверг, 31.05.2012, 02:20 | Сообщение # 37
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2448
Репутация: 0
Статус: Offline
* Я выбрал путь смерти *

Часть третья * РУССКАЯ РУЛЕТКА *


Глава 8 * Неприятный разговор *

Ознакомившись с записью исповеди Загорулько, Спица пришёл к твёрдому убеждению, что он верно поступил, велев Таракану ликвидировать девушку. Он только пожалел, что такая умная идея пришла ему в голову слишком поздно, когда Загорулько уже была допрошена следователем прокуратуры.
Вообще Спица был доволен не только исполнительностью, но и изобретательностью Таракана. Как тонко и чисто тот провернул убийство Загорулько! Чего только стоила идея подложить в сумочку убитой четыреста долларов! Такое в дурную голову не придёт. В знак своего расположения к Таракану и его бригаде Спица дал им три тысячи долларов, чтобы они погуляли в ресторане, отметили свой успех.
Спица по себе знал, что коллективные пьянки сплачивают братву.
Спица и Таракан имели основания быть довольными собой и своими действиями, а вот Тавурдинов никак не мог согласиться с мнением следователя Серпухова, что Загорулько умерла по собственной неосторожности. Однако он не стал ни спорить со следователем, ни высказывать ему свою точку зрения, а с помощью подчинённых провёл неофициальное расследование.
Он, в частности, установил, что за день до обнаружения в парке тела Ксении к её дому на легковой машине приезжали пятеро мужчин, которые увезли девушку с собой.
Поразмыслив, Тавурдинов пришёл к однозначному выводу, что визитёрами на квартиру Загорулько могли быть только люди Спицы.
Своими подозрениями Тавурдинов не стал делиться со следователем прежде всего потому, что официально он был для Загорулько посторонним человеком. Если бы он рассказал следователю о некоторых грязных подробностях, например, о том, как погибшая стала его собственностью, то таким признанием навлёк бы на себя кучу неприятных последствий и даже мог бы стать одним из подозреваемых в убийстве.
Ксению уже не воскресишь, значит, жертвы с его стороны были бы лишними, бесполезными.
Оставалось одно: имеющиеся у него претензии к Спице разрешить с ним полюбовно.
Прошло восемь дней после гибели Загорулько. Спица, как всегда, сидел в одиночестве в ресторане. На его столике стояли бутылка шампанского, наполненный вином бокал, отпить из которого Спица ещё не успел, ваза с крупным белым виноградом. Тут же лежала коробка шоколадных конфет.
Подъехавший к ресторану Тавурдинов велел сопровождавшим его двум телохранителям ждать в автомобиле. Увидев Спицу, Тавурдинов подошёл к его столу и сел на стул.
— Я тебе, Сергей Трофимович, не помешаю своим присутствием? — спросил он.
— Не помешаешь. Рассказывай, какими ветрами тебя занесло ко мне?
— Ты, наверное, знаешь, что меня привело к тебе? — вопросом на вопрос ответил Тавурдинов.
— Не знаю, но если скажешь, то узнаю.
— Ты помнишь девушку, которую продал мне?
— Эпизод такой помню, но саму девушку припомнить не могу. Так что ты мне о ней хочешь сказать?
— Её у меня средь бела дня прямо из квартиры похитили четверо парней, которые потом её убили.
— Интересная новость, я о ней слышу впервые. Зачем было твою кралю похищать, а потом убивать? — удивился Спица.
— Не знаю, — промолвил Тавурдинов.
— Как же её убили? — спросил Спица.
— Ввели в вену лошадиную дозу наркотика.
— А может, она сама не рассчитала дозу кумара?
— Она не была наркоманкой. Любила вкусно поесть, выпить, выкурить дорогую сигарету, но никогда не кололась. Поэтому я считаю, что её убили, а не она сама себя погубила.
— Что менты по этому факту говорят? — поинтересовался Спица.
— Следователь считает, что в случае с Ксенией, вероятнее всего, состава преступления нет.
— Ясненько! Ты за чем ко мне пришёл?
— Может быть, твои парни её похитили из квартиры, а потом убили?
— Исключено! — твёрдо заявил Спица.
— Почему ты так уверен в своих парнях?
— Потому что я им такого задания не поручал и мне об этом факте никто не докладывал. Даже если бы кто-то из них по своей инициативе вдруг это сделал, то все равно мне стало бы обо всем известно. Я бы от тебя не стал скрывать свою осведомлённость. — Видя, что его слова не убедили Тавурдинова, он продолжил излагать доводы в пользу своей невиновности: — Мы девку тебе продали. Ты как хотел, так ею и пользовался. Ты пойми меня правильно. Нам её похищать, а потом убивать не было никакого понта. Может, её убили, чтобы ограбить?
— Ничего у неё не похитили, хотя деньги и ценности были при ней.
— Ты не допускаешь, что её мог ликвидировать один из твоих партнёров, которому она могла навредить? — выдвинул новую версию Спица.
— А как она могла ему навредить? — не понял Тавурдинов.
— Я не знаю, а только предполагаю, — пожав плечами, ответил Спица.
Подсказанную Спицей версию Тавурдинов не прорабатывал, но посчитал её достаточно жизненной.
— Ты, Спица, лапшу на уши вешать можешь любому, но только не мне. Будь человеком, не виляй хвостом и скажи, кого ты подозреваешь?
— Я слышал, ты её подкладывал под многих своих компаньонов. Она могла кого-то из них наградить дурной болезнью или по пьянке побудить своего любовника подписать не очень-то выгодный для него контракт, что могло привести его к банкротству. Вот такой твой «друг» мог отомстить известным тебе способом.
Тавурдинов пришёл на встречу со Спицей, намереваясь серьёзно с ним объясниться. Но не имея твёрдых, убедительных улик, что именно его люди убили Загорулько, Тавурдинов не имел морального права обвинить Спицу в подлости. К тому же предположение Спицы о том, что девушку могли убить те, с кем он сотрудничал и кого он обманывал, тоже не было лишено основания.
— Что посоветуешь мне теперь делать?
— Может, для начала по бокальчику вина выпьем? — как гостеприимный хозяин предложил Спица.
— Нет никакого желания пить, — отказался Тавурдинов.
— Если хочешь, то я по своим каналам попытаюсь узнать, кому твоя девка перешла дорогу, кто её убил. Результаты разведки я потом тебе сообщу, — пообещал Спица.
— Я не откажусь от такой помощи, если она не станет для тебя обременительной.
— Чем тебе ещё помочь? Я прямо не знаю. Может, ты новую кралю выберешь для себя из моего гарема? — доброжелательно улыбнувшись, поинтересовался Спица.
— Хорошего понемножку. С твоими дорогими красотками можно и в трубу вылететь. Я лучше замену Ксении найду среди своих продавщиц.
— А что, среди них у тебя есть стоящие экземпляры?
— А как же, кадру себе в универсам я лично подбираю.
— Но вряд ли твои продавщицы могут так преподнести себя партнёру, как умеют делать мои жрицы любви, — счёл нужным заметить Спица.
— Ничего! Научим! — уверенно заявил Тавурдинов. Можно было не сомневаться, что появившуюся перед ним проблему он в скором времени успешно решит. — Не буду больше тебя отвлекать, отдыхай. Кажется, я с тобой все, что хотел, обговорил, — подав Спице руку для пожатия, невесело проговорил он.
Проследив взглядом, как Тавурдинов покинул зал ресторана, Спица с промелькнувшей на лице улыбкой с удовольствием осушил бокал вина, закусив двумя сладкими ягодами винограда.
«Вот как мы умеем работать и решать свои проблемы, — довольно подумал он. — Теперь настало время разобраться с шустряками из „Евпорбанка“. Достали они меня так, что, пока не напьюсь их крови, в покое не оставлю».
Сейчас он чувствовал небывалое вдохновение. Ему казалось: нет такого дела, которое он не смог бы успешно завершить.


* Шитов Владимир Кузьмич *
 
IvManДата: Четверг, 31.05.2012, 02:21 | Сообщение # 38
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2448
Репутация: 0
Статус: Offline
* Я выбрал путь смерти *

Часть третья * РУССКАЯ РУЛЕТКА *


Глава 9 * Что делать? *

Волчий Ветер, доставляя Транквиллинова с работы домой на «Ниве», заметил:
— Что-то, Тарас Кондратьевич, вид у вас какой-то унылый и задумчивый?
— Поневоле испортится настроение, если главного нашего козыря не стало.
— Это вы о чем говорите? — не понял Волчий Ветер.
— Мне сообщил из прокуратуры следователь Серпухов, что Ксения Загорулько умерла от передозировки наркотика. Расследование по факту её смерти ведёт другая прокуратура. Следователь, сообщивший ему эту новость, ещё окончательно не определил: сама Загорулько сделала себе такой укол или ей помогли? Как бы там ни было, но нашего главного свидетеля не стало. Вот я и думаю, как нам теперь не потерять след и выйти на заказчика покушения. Ведь пока он не найден, угроза для моей жизни так и остаётся.
— Тарас Кондратьевич, вы нас здорово обидите, если эту проблему будете решать самостоятельно, не используя наши знания и опыт, — заявил Волчий Ветер.
— А чем вы можете мне помочь? — грустно промолвил Транквиллинов.
— Ваше дело — дать нам задание, а все остальное — наша проблема. О том, что мы будем делать и каких результатов добьёмся, будем вам постоянно сообщать.
— Считайте, что я вам такое задание уже поручил, — улыбнувшись, сказал Транквиллинов.
— Завтра с утра, если вы не против, мы приступим к выполнению, — предложил Волчий Ветер.
— Привезёте меня завтра на работу, а потом можете быть свободными.
Этот вопрос был решён. Спустя пару минут Транквиллинов обратился к Чумному:
— Дмитрий, ты так и ведёшь спортивную секцию у Георгия Михайловича или запас вдохновения иссяк и ты её забросил?
— Тарас Кондратьевич, обижаете вы меня своими сомнениями, — промолвил Чумной. — Веду я у них спортивные занятия и спортивную секцию. С каждым занятием все больше желающих появляется. Я и не думал, что в милиции так слабо поставлена спортивная подготовка сотрудников. Общая подготовка ещё ничего.
— Что ты им там преподаёшь? — полюбопытствовал шеф.
— Я их всех настроил на необходимость спортивных тренировок. По желанию сотрудника я его обучаю пяти действенным в схватке с противником приёмам. Он должен их отработать до автоматизма. Только после этого начинаем отрабатывать другие пять приёмов.
— Для примера можешь привести мне хотя бы один приём?
— Отработанным ударом в жизненно важную точку можно противника отключить, не применяя оружие, но можно осуществить задержание подозреваемого, установить его личность.
— Так они и меня могут в момент отключить? — не очень довольный услышанным, пробурчал Транквиллинов.
— Вы законопослушный человек. Вы не ходите ночью по задворкам с ножом в руках и всякой другой бякой и не собираетесь нападать на работника милиции, чтобы его убить или покалечить, поэтому противостояния между вами и милиционером нет и не должно быть. Между прочим, мы вас охраняем, а поэтому у вас никаких недоразумений ни с милиционерами, ни с другими лицами не может быть. Мы этого не допустим. Видите разницу между собой и другими?
— С твоей помощью увидел, — считая беседу завершённой, согласился Транквиллинов.
Доставив шефа к его дому и проводив до двери в подъезд, который, в свою очередь, тоже находился под охраной, Волчий Ветер и Чумной вернулись к своему автомобилю, сели в салон и завели между собой разговор.
— Куда сейчас поедем? — спросил Чумной, застёгивая ремень безопасности.
— Ты слышал задание, которое нам с тобой поручено исполнить?
— Насколько я понял, мы его получили на завтра.
— А почему бы нам не начать крутиться уже сегодня? — предложил Волчий Ветер.
— С чего начнём? — поддержал эту мысль его друг.
— Помнишь, я тебя просил через своих новых друзей в милиции узнать домашний адрес Дианы?
— Как же не помнить, помню, — кивнул Чумной.
— Ты его узнал?
— Давным-давно.
— Чего ж об этом молчишь? — удивился Волчий Ветер.
— Так ты меня не спрашивал.
— Где у тебя эти сведения?
— Дома, записаны в блокноте.
— Сейчас смотаемся к тебе, возьмём блокнот и отправимся в гости к Диане.
— Зачем? — не понял Чумной сути намерений друга.
— У нас с тобой выход на банду Спицы только через Диану и её любовника. Однажды они нас здорово выручили своей информацией. Почему бы нам не попытаться вновь воспользоваться их услугами, тем более что надо же с чегото начать?
— Конечно, мечтать не вредно, а на деле — как нам их расположить к себе?
— Сам толком не знаю. Но если они начали сотрудничать с нами, то почему бы нам не сохранить доверительность отношений. А кроме того, информацию нам они дают не бесплатно.
— А вдруг зажрались? А вдруг им страшно стало от возможного разоблачения? А вдруг они перестали нас принимать всерьёз?..
— Пока все это не проверим, ответа на свои вопросы не получим, — резюмировал Волчий Ветер.
Лидия Степановна, обретя в лице Дмитрия постояльца, не считала его чужим для себя человеком. Они ели за одним столом, откровенничали друг с другом. Иногда она до такой степени увлекалась беседами с Дмитрием, что на время забывала о постигшем её горе, и трагическое одиночество отступало, прошлое переставало давить тяжким грузом на её уже немолодые плечи.
Зная, что Дмитрий вот-вот должен прийти с работы, она приготовила вкусный ужин.
Потребность за кем-то ухаживать, кого-то оберегать, защищать, вновь заговорила в ней с новой силой. Если первую такую искру тепла вызвал в ней Махновский, то вторую — Капустин.
Услышав звонок, довольная, что наконец-то её одиночество заканчивается, Лидия Степановна посмотрела в двер ной глазок и, увидев Капустина и Волчьего Ветра, впустила их в квартиру.
Поселившись у Лидии Степановны, Чумной, по примеру Волчьего Ветра, кроме обычной двери, для усиления её защиты поставил бронированную дверь. Так что Лидия Степановна теперь жила в своей квартире, как в крепости, и даже не предполагала, как Дмитрий рискует собой, какой подвергает опасности не только себя, но и её.
— Я тебя заждалась, уже борщ стал остывать, — не преминула сделать замечание Лидия Степановна, довольная, что Дмитрий пришёл не один, а с её названым сыном.
— Борщ отложим на потом, нам с Сашей надо срочно съездить в одно место, — сказал Дмитрий, разыскивая в тумбочке нужный блокнот с интересующей его записью.
Такой ответ Лидию Степановну не обескуражил.
— Пока не поужинаете, никуда я вас из дома не отпущу, — заявила она категорично.
— Мы спешим, мама, — заметил Волчий Ветер.
— Я что сказала? Ну-ка выполняйте мою команду! — тоном, не подлежащим обсуждению, потребовала она.
Только накормив парней и побеседовав с ними, Лидия Степановна отпустила их из дому.

* Шитов Владимир Кузьмич *
 
IvManДата: Четверг, 31.05.2012, 02:22 | Сообщение # 39
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2448
Репутация: 0
Статус: Offline
* Я выбрал путь смерти *

Часть третья * РУССКАЯ РУЛЕТКА *


Глава 10 * Предательство имеет цену *

Оставив машину во дворе, друзья прошли к соседнему, интересующему их девятиэтажному дому. Поднялись на третий этаж и позвонили в пятьдесят первую квартиру. Хозяева открывать дверь не торопились: Волчий Ветер и Чумной поняли, что кто-то через глазок внимательно их рассматривает. Потом дверь открылась на ширину цепочки и раздался не очень любезный вопрос:
— Чего надо? — Голос принадлежал Могиле, гостившему у своей подруги.
— Ты нам нужен и Диана, — ответил Волчий Ветер.
— Для чего?
— Разговор есть на миллион, — попытался отшутиться Чумной.
— О чем будет речь? — все так же не очень любезно поинтересовался Могила; ему явно не хотелось вступать в контакт с парнями, действия которых нельзя предсказать.
— Неужели ты думаешь, что мы и дальше будем говорить с тобой через дверь? — заметил ему Волчий Ветер.
После некоторого колебания Могила впустил нежданных гостей в прихожую, где их так же не очень гостеприимно встретила Диана, одетая в полосатый махровый банный халат. По исходящему от неё теплу нетрудно было догадаться, что она недавно приняла душ или ванну.
— Вы, случайно, не ошиблись адресом? — поинтересовалась она.
— Если твой друг не будет возражать, то мой товарищ ответит тебе на этот вопрос в большой комнате, — окидывая квартиру взглядом, предложил Волчий Ветер. — А я тем временем поговорю с твоим другом на кухне все о том же.
Могила в знак согласия кивком пригласил Волчьего Ветра на кухню. Там они, усевшись на табуретки около стола, приступили к беседе.
Поставив локти на стол, а подбородок положив на ладони, Могила поинтересовался:
— Чем вызван ваш вечерний визит к нам?
— Мы покупаем секрет. Если он у вас есть, то разговор между нами будет долгий, а если вам продать нечего, то и разговор будет короткий.
— Что тебя интересует?
— Ты слышал о смерти Ксении Загорулько? — спросил Волчий Ветер.
— Какой ещё Ксении? — Могила не очень удачно изобразил на лице недоумение.
Волчий Ветер мог бы здорово раскритиковать его за притворство, но посчитал для себя нецелесообразным останавливаться на такой мелочи.
— Мы в прошлый раз беседовали о ней, — спокойно напомнил Волчий Ветер.
— А, вот о какой биксе ты говоришь, — как будто только сейчас поняв, о ком речь, промолвил Могила.
— О ней самой, — подтвердил Волчий Ветер. — Можешь ты что-нибудь сказать о её смерти?
— Я знаю, отчего и как она умерла.
— Давай рассказывай, — потребовал Волчий Ветер.
— Держи карман шире, моя информация стоит не менее двадцати кусков баксов.
— Что ты сможешь сообщить?
— Я в деталях расскажу, кто и как убил девку.
— Понимаешь, моего хозяина интересовала живая Ксения, так как через неё он хотел выйти на заказчика покушения. Его совершенно не интересует, кто ликвидировал девку и каким способом. Улавливаешь мою мысль? Так что твоя информация вряд ли будет очень интересна моему шефу, тем более за двадцать тысяч долларов, — сказал Волчий Ветер.
— А за сколько он согласится её купить? — поинтересовался Могила.
Подумав, Волчий Ветер промолвил:
— Ну, не более половины затребованной тобой суммы, и то если я смогу убедить его в необходимости этих сведений.
— Так убеди его на двадцать кусков, все равно он не обеднеет, — продолжал настаивать Могила.
— Обеднеть-то не обеднеет, но требуемых тобой бабок за информацию железно не даст. Ты же знаешь, что чем человек богаче, тем он жаднее.
— Да, это я давно понял, — вздохнув недовольно, подтвердил Могила. — Пусть будет по-твоему: ставка десять тысяч долларов, — произнёс он.
— Будем считать, что предварительный договор мы с тобой заключили, — протянув руку Могиле для пожатия, как бы скрепляя соглашение, слегка ухмыльнувшись, предложил Волчий Ветер.
Могила без колебания пожал ему руку.
— Мы не знаем друг друга ни по фамилии, ни по имени, и в этом нет необходимости. Думаю, ты понимаешь, что о моих контактах с вами никто, кроме нас самих, не должен знать. Иначе мне грозят вилы, — приставив два пальца к горлу для убедительности сказанного, заявил он.
— Мы с другом воевали в Чечне в армейской разведке, так что деликатному обращению с оперативной информацией обучены. Мне кажется, что после первого контакта с нами ты смог убедиться: мы воспользовались твоей информацией, но тебя не подставили, ты от всего остался в стороне.
— Дай Бог, чтоб и дальше нам с тобой везло. На какой день наметим наш бартер?
— Какой бартер? — сделав вид, что задумался и на миг упустил нить разговора, переспросил Волчий Ветер.
— Я тебе передаю нужную информацию на Загорулько, а ты мне — капусту.
— Не раньше, чем завтра вечером, — предложил Волчий Ветер.
— А где встретимся?
— Ну хотя бы там, где мы с тобой встречались в прошлый раз. В час ночи тебя устроит?
— Вполне, — согласился Могила.
— Кажется, мы с тобой обо всем договорились, можно разбегаться, — резюмировал Волчий Ветер.
— Только без опозданий и чтобы моя подруга о сговоре с вами ничего не знала.
— Так и будет, — заверил Волчий Ветер.
По дороге к машине Волчий Ветер рассказал Чумному о результате своей встречи с Могилой и спросил:
— Ну а ты что его подруге травил, пока мы договаривались?
— Рассказал ей, что воевал в Афгане, за калым купил там себе малолетнюю жену, и ещё навешал много разной лапши, о которой не хочется и вспоминать. Главное, она слушала меня разинув рот.
— Ну, насчёт калыма и покупки невесты ты ей не сбрехал, а просто воспользовался моим опытом, — улыбнулся Волчий Ветер.
— Ну не все же мне было ей выдумывать. В брехне тоже должна быть доля истины, иначе никто ей не поверит…
— Интересно, почему любовник Дианы так легко пошёл на сотрудничество с нами? — задумался Волчий Ветер.
— Все продаётся и покупается, а такие бабки, какие он хочет получить от нас за своё предательство, ему и во сне не снились, — легко нашёл ответ на этот вопрос Чумной.
— Неужели и мы при определённых обстоятельствах могли бы продать друг друга? — словно находясь где-то далеко, задумчиво произнёс Волчий Ветер.
— Ты, Саша, нас с этой уголовной шушерой не равняй, мы из другого теста. Я тебя прошу, чтобы ты мне таких глупых вопросов больше не задавал, — обиделся на Волчьего Ветра Чумной.
— Вот я и говорю, что у любовника Дианы тоже может быть, кроме денежного, и другой не менее важный интерес, — размышлял вслух Волчий Ветер.
— Какой? — заинтересовался этой версией Чумной.
— Хрен его знает! Завтра встретимся с ним, возьми да спроси, — посоветовал Волчий Ветер.
— Его проблемы меня не интересуют, — отмахнулся Чумной. На следующее утро наши герои подробно доложили Транквиллинову о результатах своей вчерашней вылазки.
Выслушав их внимательно, Транквиллинов не стал скрывать своих сомнений:
— Мне действительно, ребята, не хочется сейчас выкладывать такие большие деньги за информацию, которая в большей мере интересует прокуратуру, чем меня. Я просто не знаю, что вам и сказать.
Волчий Ветер посчитал необходимым высказать свою точку зрения:
— Мы вышли на банду, члены которой были задействованы в покушении на вашу жизнь. Кого-то из них уже нет на этом свете, но большинство живут и продолжают творить зло. Вспомните недавнее убийство Загорулько. Если мы купим информацию и доведём её до сведения прокуратуры и милиции, то в банде начнутся аресты. Вдруг среди тех, кого милиция посадит, окажется тот, кто покушался на вашу жизнь? Вдруг именно через него удастся узнать, кто заказал ваше убийство? Решайте сами, поскольку с нашим знакомым за его сведения придётся расплачиваться вашими деньгами.
— Я государству плачу все налоги. Они идут на содержание госаппарата. Почему именно я должен ещё отдавать такие бешеные деньги за раскрытие преступления, которое меня не касается?!
— Это как сказать! Как говорится, знать бы, где упасть, соломки бы подстелил, — не согласился с мнением Транквиллинова Волчий Ветер.
— Насколько я понял, вы настаиваете, чтобы я этому вымогателю дал ещё десять тысяч долларов?
— Мы идём по верному следу, не хочется с полпути возвращаться назад ни с чем. Мы, Тарас Кондратьевич, настаивать ни на чем не можем, но свою точку зрения вам высказали.
По поведению Транквиллинова в следующие минуты можно было заметить, как трудно ему далось принятие решения. То ему неудобно становилось сидеть в кресле и он начинал беспокойно двигать задом, словно старался проделать дырку в кресле, то глубоко вздыхал, то кряхтел. Потом, поднявшись из кресла, открыл сейф, достал из него десять тысяч долларов и передал их Волчьему Ветру.
Как бы объясняя Волчьему Ветру и Чумному причину своих колебаний, не желая выглядеть в их глазах скупым, хуже, чем он есть, Транквиллинов пояснил:
— Я, парни, банкир. Каждый рубль, который приходится куда-то вкладывать, у меня перед глазами стоит как живой, воин. Я вижу, сколько пленников он мне приведёт. А вот то, чем мы с вами сейчас занимаемся, больше всего похоже на авантюру, результат которой предугадать невозможно..
— Зато мы в этих авантюрах разбираемся, как вы в своих рублях, — поднимаясь с дивана, заверил шефа Чумной.
— Завтра утром я вам доложу о результате нашей ветречи с информатором, — чётко, по-военному сообщил Транквиллинову Волчий Ветер.
— Обязательно! Как-никак я же теперь являюсь заинтересованным лицом, — вздохнул тот.
Рабочий день у Волчьего Ветра и Чумного пролетел в обычных повседневных хлопотах. Только доставив Транквиллинова после работы домой, они посчитали, что теперь весь вечер полностью в их личном распоряжении. Договорившись встретиться в двенадцать часов ночи дома у Волчьего Ветра, друзья расстались.
Волчий Ветер и Чумной считали, что в их отсутствие на квартиры, где они проживали, люди Спицы нападать не будут, поскольку это лишено смысла. А уж если это произойдёт, когда они будут дома, то друзья не сомневались, что смогут постоять не только за себя, но и за своих близких.
Ровно в двенадцать ночи, когда движение на улицах города стало менее интенсивным, чем днём, они поехали к месту встречи с любовником Дианы.
Когда друзья подъехали к условному месту и остановились, они увидели рядом со своей «Нивой» неизвестно откуда появившегося друга Дианы. Волчий Ветер открыл ему заднюю боковую дверцу, чтобы тот мог быстрее сесть в автомобиль.
Проехав несколько кварталов и убедившись, что за ними нет хвоста, они остановили машину на обочине.
— Ну как, бабки при вас? — не зная, согласился шеф парней покупать у него тайну или нет, спросил Могила.
— На месте, — похлопал себя по карману куртки Волчий Ветер. — Ну а ты обещанные сведения добыл для нас? — спросил он Могилу.
— Конечно, — заверил тот.
— Что узнал, давай рассказывай, — посоветовал ему Волчий Ветер.
— Покажи баксы, — выдвинул последнее условие Могила. Увидев и пощупав деньги и тем самым удостоверившись в серьёзности намерений другой стороны, хотя и не имея стопроцентной гарантии, что не будет обманут, Могила начал раскрывать перед покупателями свою информацию:
— Ксения Загорулько приехала в Питер на заработки передком вместе со своей землячкой Сабиной Табен. В прошлом году Загорулько для своих целей у Спицы за сто кусков баксов выкупил владелец торгового центра Август Петрович Тавурдинов. Он для неё, но на своё имя купил в городе однокомнатную квартиру. Когда у Тавурдинова появлялось желание встретиться с Загорулько, он её навещал на той квартире. Несмотря на то что землячки стали работать на разных хозяев, дружба между ними не прерывалась. Таракан, один из бригадиров Спицы, воспользовался этим. С помощью Сабины Табен бандиты проникли в квартиру Загорулько, которая, увидев в дверной глазок подругу, открыла дверь и впустила похитителей. Её отвезли на заброшенную баржу, ожидающую своей очереди на резку на металлолом. Вы не представляете, как козырно выглядела Загорулько. Поскольку Ксению намеревались убить, то решили перед этим её изнасиловать. Все, кто позже принимал участие в убийстве Загорулько, насиловали её. Вечером ей ввели лошадиную дозу сильнейшего наркотика, от которой она умерла. После этого парни Таракана отвезли тело в городской сад, посадили на лавочку. Рядом на землю бросили шприц, то есть инсценировали самоубийство, а затем смылись. Ну, остальное вы знаете.
— Ты нам об убийстве Загорулько рассказал в общих чертах, а нам нужна конкретность. Кто такие эти парни Таракана, которые насиловали Загорулько, а потом её убили? В каком месте Невы стоит баржа, в которой до убийства содержалась Загорулько?
— Я знал, что у вас возникнут вопросы, поэтому заранее запасся отпечатанным на машинке более подробным описанием случившегося и схемой к нему. Если пожелаете, вы сможете найти интересующую вас баржу. — И Могила передал Волчьему Ветру два листа бумаги.
Прочитав текст и изучив схему, Волчий Ветер довольно произнёс:
— Ну, это совсем другое дело. — Достал деньги и отдал их Могиле.
Убедившись, что ему вручили не куклу, Могила посмотрел на Волчьего Ветра, словно хотел о чем-то спросить. Потом передумал:
— Ладно, проверять не стану. Будем считать, что мы квиты.
— Тебя отвезти куда или такси поймаешь? — спросил его Волчий Ветер.
— Ни то ни другое. Пойду в одно место, тут поблизости, и переночую там.
Можно было не сомневаться, что Могила намеревается ночевать у Дианы.
— Ну, тогда будем расставаться, — предложил Могиле Чумной.
— Я вам, парни, вот что ещё хотел сказать. Тавурдинов встречался со Спицей, подозревая его в убийстве Загорулько, но Спица заверил, что никакого отношения ни он, ни его люди к убийству Загорулько не имеют. Тем самым Спица насадил себя на крючок. Если вы продадите мою информацию Тавурдинову, то можете на этом заработать в пять раз больше, чем я сейчас заработал.
— Если все так просто, то почему ты сам её не продашь ему с большой прибылью для себя? — поинтересовался Чумной.
— Тавурдинов знает меня как члена «семьи» Спицы. Это одно препятствие, которое меня сдерживает. А другое — то, что у него страшно длинный язык и он не умеет хранить чужих секретов. Поэтому я не хочу из-за жадности к деньгам лишиться головы.
— Тоже верно рассудил, — согласился с ним Чумной. Волчий Ветер в их разговор не вступал, так как во второй раз перечитывал информацию Могилы.
— Жить-то каждому хочется, даже навозному червяку, — довольный, что Чумной согласился с его выводами, пустился в рассуждения Могила. — Да, едва не позабыл — вот губная помада. — Он достал из заднего кармана брюк тюбик и отдал его Чумному.
— Зачем она нам? — удивлённо посмотрев на Могилу, спросил Чумной.
— Я был на барже, где до убийства содержалась Загорулько. Там и нашёл этот тюбик. Помада французская, фирмы «Л'Ореаль», номер шестьсот пятый, цвет сливовый. При поцелуе не оставляет следа. Как говорится, вещдок.
— Ты что, так хорошо в губной помаде разбираешься?
— Ради того, чтобы просветить вас, был вынужден проконсультироваться у Дианы. Ещё вот что хочу вам сказать: на злополучной барже сохранились и другие вещдоки, например, полотенца. Их обычно используют мужики и бабы после полового акта.
— А чего ж друзья Таракана так наследили?
— С ними не было Таракана. Он бы им девку насиловать не разрешил, а если бы и разрешил, то всю компру, что я потом обнаружил там, обязательно заставил бы выбросить в реку. Молодёжь пошла бестолковая. Жрать, пить, баб дрючить, убивать они умеют, а головой работать разучились, вот и наследили. Кажется, все, что хотел, я вам сообщил. Я пошёл, — вылезая из «Нивы», сказал Могила.
— Счастливо! — пожелал ему Чумной. Волчий Ветер закрыл за Могилой дверцу.
Так уж сложилось ещё со времён армейской службы: если друзья находились в автомобиле вдвоём, то за рулём обязательно сидел Чумной. И данный случай тоже не стал исключением из этого правила.
Довезя Волчьего Ветра до подъезда его дома, Чумной заметил, что с другом творится что-то непонятное.
— Саша, тебе встреча с этим хамелеоном не понравилась? — спросил он товарища, чтобы убедиться в своей догадке.
— Понравилась и даже очень.
— А чего у тебя лицо кислое, как будто слив неспелых объелся?
— С разной сволочью возимся и сами незаметно сволочными становимся, — хмуро ответил Волчий Ветер.
— С чего ты взял? — не понял Чумной.
— «Хамелеон», как ты говоришь, натолкнул меня на мысль о том, что мы можем с тобой заработать по двадцать пять тысяч долларов на нос.
— Ну и как ты думаешь это осуществить?
— Имеющуюся у нас информацию об убийстве Загорулько продать Тавурдинову за пятьдесят тысяч долларов, — предложил Волчий Ветер.
— Л с какой стати он её у нас будет покупать за такие, деньги?
— Ты же слышал, что он у Спицы купил Загорулько за сто тысяч долларов для личных утех. Значит, Спица не имел права воровать у него его собственность. Имея наши козыри, Тавурдинов может так придавить Спицу, что тот безоговорочно признает себя виновным и вернёт ему деньги, которые получил за Ксению. Тавурдинов сейчас несёт стопроцентные убытки по Загорулько, и почему бы ему не вернуть себе хотя бы часть своих затрат?
— Толково рассудил, только это здорово отразится, причём в отрицательном смысле, на раскрытии прокуратурой убийства Загорулько. — Чумной нахмурился. — Помнишь, что сегодня по этому поводу сказал наш шеф? Мы добросовестно платим налоги, и в наши обязанности не входит рисковать собой, занимаясь розыском бандитов и раскрытием разных преступлений.
— Транквиллинов живёт в одном измерении. У него свои взгляды на жизнь. Мы живём в другом измерении, ближе к земле. Нам с тобой виднее, что на ней делается правильно, а что плохо и для нас с тобой неприемлемо. У тебя есть другие предложения?
— Ничего я не хочу предлагать. Ты знаешь, что в любом случае я поступлю так, как решишь ты.
— Ладно, сегодня не будем решать никаких проблем, а завтра видно будет. Может быть, что-нибудь и прояснится, — рассудил Волчий Ветер, на прощание пожимая руку другу.


* Шитов Владимир Кузьмич *
 
IvManДата: Четверг, 31.05.2012, 02:28 | Сообщение # 40
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2448
Репутация: 0
Статус: Offline
* Я выбрал путь смерти *

Часть третья * РУССКАЯ РУЛЕТКА *


Глава 11 * Ход конём *

Несмотря на глубокую ночь, Волчий Ветер, лёжа в постели, долго не мог уснуть. Полученная от любовника Дианы информация об убийстве Загорулько и разговор с товарище заставили его пересмотреть некоторые свои взгляды на жизнь.
Относя себя к сознательной части граждан своей страны, он понимал, что утаивать от работников правоохранительных органов интересующую их информацию об убийстве Загорулько нельзя.
По новому уголовному кодексу за недоносительство о преступлении, о котором ему стало известно, он уголовную ответственность не несёт. Государство считает его бездействие непреступным и уголовно ненаказуемым, но совесть ему говорила, что он не прав и не должен поступать бесчестно. Ведь вещественные доказательства, которые ещё можно найти в трюме баржи, чтобы изобличить преступников, завтра могут бесследно исчезнуть, и тогда виновные уйдут от ответственности. Значит, утаивать известный ему секрет от следствия нельзя. Но если он все расскажет следователю, то эта информация перестанет интересовать Тавурдинова. У него не будет никакого резона платить за неё большие деньги.
Как только следователь узнает, кто и по чьему указанию убил Загорулько, то немедленно начнёт задерживать и допрашивать участников преступления. Спице станет известно в течение часа, что его люди задержаны следователем по подозрению в убийстве. В такой ситуации Спица не согласится купить у Тавурдинова его секрет и за спичечный коробок.
При всей сложности ситуации у Волчьего Ветра не пропало желание материально наказать Спицу и за счёт Тавурдинова немного подзаработать.
«Значит, надо поступить так, чтобы и следствие по факту убийства Загорулько продвинулось вперёд, и мы с другом за свой секрет смогли бы получить материальную выгоду. Только как решить такую задачу, чтобы и следствию и нам было хорошо? Желания делиться своим секретом со следователем Невского района, на территории которого в саду был обнаружен труп Загорулько, у меня нет. Прокуратура района легко и быстро в таком случае проведёт это расследование, ограничившись одним эпизодом преступления. Опять шестёрки понесут наказание, а Спица останется в стороне. Ведь за бандой Спицы тянется целый шлейф тяжких преступлений. Преступники должны понести наказание в полном объёме и на всю катушку, и притом обязательно среди них должен быть Спица… Значит, мне остаётся сообщить об убийстве Загорулько следователю Транспортной прокуратуры Стукало, у которого она проходила как подозреваемая. Он обоснованно может предположить, что те люди, вместе с которыми она пыталась убить в Сочи Транквиллинова, её сейчас уничтожили как опасного свидетеля. Преступники могли бы убить Загорулько ещё много месяцев назад, но сделали это только после того, как она дала следователю показания. Такой вывод даст Стукало основание затребовать на неё материалы уголовного дела из Невского района и заняться расследованием её убийства, поскольку это может его вывести на остальных соучастников покушения на убийство Транквиллинова в поезде. Но я поделюсь со Стукало не всей информацией, которую имею, а только самой необходимой, чтобы имеющиеся в трюме баржи доказательства следователь обнаружил, изъял и надлежащим образом закрепил. Так завтра и поступлю», — решил наконец Волчий Ветер.
Утром Волчий Ветер, доставив со своим напарником, Транквиллинова из дома в «Евпорбанк», спросил генерального директора банка, прежде чем тот покинул салон автомобиля:
— Тарас Кондратьевич, разрешите отлучиться с работы часа на два?
— Куда тебе понадобилось съездить? — полюбопытствовал тот.
— В Транспортную прокуратуру.
— Зачем ты туда поедешь?
— Я хочу поделиться важной информацией со следователем Стукало. Речь идёт об убийстве Загорулько, — сказал Волчий Ветер.
— Эти сведения меня заинтересуют?
— Конечно, но я хотел бы с вами об этом поговорить после возвращения из прокуратуры.
— Ну что ж, езжай в прокуратуру, не буду тебя задерживать, — промолвил Транквиллинов, покидая автомобиль.
— Ты со мной поедешь? — поинтересовался Волчий Ветер, обращаясь к Чумному.
Тот, зная, по какому поводу Волчий Ветер едет в прокуратуру, поскольку друг уже поделился с ним своими планами, ответил:
— Мне там делать нечего, обойдёшься без меня.
— Тогда вылезай из машины и меня не задерживай, — потребовал деловито Волчий Ветер.
Покинув автомобиль, Чумной прошёл к зданию банка, затем обернулся и обнаружил, что их «Нива» до сих пор не выехала с территории банка. Волчий Ветер, сидя за рулём автомобиля, не спешил убраться с глаз Чумного. Тот видел, что его друг, положив голову на руль, о чем-то думает.
«Сам себе создал кучу проблем, а теперь ломает голову, не зная, как от них избавиться», — догадался Чумной.
Поняв, что друг находится в затруднительном положении, Чумной вернулся к машине и сел на сиденье. Как бы недовольный нерасторопностью товарища, он в приказном тоне потребовал:
— Давай рассказывай, в чем у тебя проблема.
— Ты о ней уже знаешь.
— Ничего, я не ленивый, готов ещё раз выслушать, — милостиво разрешил Чумной.
— Я хотел поехать к следователю Стукало в Транспортную прокуратуру и попросить его, чтобы он произвёл осмотр баржи, в которой Таракан со своими помощниками держал Загорулько до её убийства.
— Так в чем дело? Поезжай.
— Но он может потребовать, чтобы я ему дал больше информации, чем мне хотелось бы с ним поделиться. Не отвечать на вопросы или обманывать его я не могу.
— Идти у тебя на поводу он не станет. Ты должен сделать так, чтобы он узнал только то, что ты хочешь ему сообщить, но сам бы тебя ни о чем не мог спросить.
— Что же ты предлагаешь? — заинтересовался Волчий Ветер.
— Тебе с ним вообще лучше не встречаться. Напиши ему письмо, сообщи, что считаешь нужным. Естественно, письмо должно быть анонимным, — предложил Чумной.
— Ты мне подбросил толковую идею. Конечно, письмо надо будет напечатать на машинке, чтобы не было возможности впоследствии доказать, что это я его написал.
— Пойди попроси секретаршу, чтобы она дала тебе свою запасную пишущую машинку, и отшлёпай на ней все, что тебе надо.
— Ты, Дмитрий, когда захочешь, толковые идеи можешь подбрасывать! — похлопал друга по плечу Волчий Ветер.
— Что со старика пенсионера взять, если его серое вещество давно засохло? — пошутил Чумной, который никак не мог привыкнуть, что его товарищ в таком молодом, цветущем возрасте фактически является пенсионером. По поводу пенсионного возраста Александра он позволял себе иногда шутки. Не всегда они были безобидными, иногда и колкими, но Волчий Ветер не обижался, так как знал, что он так говорит не со зла, а любя, от души.
Взяв у секретаря Любови Борисовны видавшую виды, но исправную пишущую машинку «Москва», Волчий Ветер занял одну из комнат охранного бюро и, обдумывая каждое слово, не спеша напечатал требуемый текст, начав с упоминания адресата: «Стукало Алексею Михайловичу от доброжелателей». Ниже в письме был изложен следующий текст:

«Алексей Михайлович, по находящемуся в Вашем производстве уголовному делу гражданка Загорулько Ксения Тарасовна проходила как соучастница покушения на убийство Транквиллинова Тараса Кондратьевича, но она также являлась и важным свидетелем.
Узнав о её сотрудничестве с Вами, люди Спицы — Кернова Сергея Трофимовича, проникнув в квартиру Загорулько, её оттуда похитили и на время, то есть до ночи, спрятали в трюме баржи. Там они её группой изнасиловали, а ночью, введя в вену смертельную дозу наркотика убили, после чего отвезли в Михайловский сад, посадили на лавочку и скрылись.
Убийство Загорулько и покушение на Транквиллинова совершены одной и той же бандой, возглавляемой Спицей. Мы считаем, что Вам со временем нужно будет эти два уголовных дела соединить в одно и провести расследование. Убедительно просим Вас поехать с оперативной группой в порт и тщательно осмотреть трюм баржи, в которой до гибели содержалась Загорулько. Осмотр места происшествия должен дать массу доказательств, которые в будущем Вам очень помогут в работе. Просим к нашей информации отнестись с должной ответственностью. К настоящему письму прилагаем схему, пользуясь которой Вам не составит труда найти нужную баржу. С уважением и пожеланиями успехов в работе, ДОБРОЖЕЛАТЕЛИ».

Волчий Ветер возвратил секретарше пишущую машинку, положил своё послание в конверт и повёз его в Транспортную прокуратуру. Сидя в служебном автомобиле, он стал присматриваться к людям, входящим в здание. Вид одной пожилой женщины внушил ему доверие. Она охотно согласилась исполнить его просьбу — передать письмо старшему следователю прокуратуры Стукало. Вручив женщине письмо и проследив, как та с ним в руках зашла в кабинет Стукало, Волчий Ветер, не мешкая, быстро покинул здание прокуратуры, почувствовав облегчение в душе, что хоть в какой-то степени все же выполнил свой гражданский долг и чист совестью.


* Шитов Владимир Кузьмич *
 
IvManДата: Четверг, 31.05.2012, 02:29 | Сообщение # 41
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2448
Репутация: 0
Статус: Offline
* Я выбрал путь смерти *

Часть третья * РУССКАЯ РУЛЕТКА *


Глава 12 * Проверка анонимки *

В среду утром Стукало, придя на работу, твёрдо намеревался отпечатать обвинительное заключение по уголовному делу, расследование которого он завершил. Несмотря на то что преступление относилось к разряду тяжких, расследование по нему особых трудностей не вызвало. Двое подвыпивших пассажиров поезда Санкт-Петербург — Москва в вагоне-ресторане поссорились. В завязавшейся драке один из них ножом зарезал другого. Очевидцами преступления, кроме посетителей вагона-ресторана, были и работники ресторана. В течение нескольких часов картина преступления была установлена, доказана и закреплена. И вот оставалось по данному уголовному делу составить обвинительное заключение, и дело можно будет направлять в суд.
Зная о предстоящей работе, Стукало на среду других следственных действий не запланировал.
Вставив в пишущую машинку четыре экземпляра чистых листов бумаги, Стукало принялся печатать обвинительное заключение. Когда он заканчивал второй лист, к нему в кабинет, постучавшись в дверь, зашла пожилая, опрятно одетая женщина. Поздоровавшись с хозяином кабинета, она спросила:
— Вы будете Стукало Алексей Михайлович? — Перед тем как задать свой вопрос, она внимательно посмотрела на находящийся в её руках конверт и прочитала на нем запись.
— Я, — коротко ответил Стукало, отрываясь от работы и ожидая от посетительницы пояснения, что её привело к нему в кабинет. Женщина не спешила вступать с ним в беседу. — Я вас вызывал?
— Нет! Меня попросил один молодой человек передать вам вот это письмо, — отдавая конверт следователю в руки, ответила женщина.
— Почему он сам не принёс мне своё письмо, а послал вас?
— Он сказал, что сообщает о каком-то тяжком преступлении, но сам при этом не желает быть свидетелем. Сейчас такая жизнь пошла, все друг друга боятся, — посетовала женщина.
— Вы мне больше ничего не желаете сказать?
— Письмо я вам отдала, других поручений мне не давали.
— Спасибо за письмо, можете быть свободны. Выполнив свою миссию, женщина простилась со следователем и покинула кабинет.
Запечатанный конверт оказался без обратного адреса. Стукало вскрыл конверт, достал лист бумаги и углубился в чтение. Прочитав письмо-анонимку, Стукало положил его на стол и задумался. Содержащаяся в письме информация была важной для него, но поскольку сообщение было анонимным, то верить ему безоговорочно он не имел права. Нужно было проверить сигнал.
Для начала он набрал номер сотового телефона Тавурдинова, с которым познакомился, когда вёл следствие Загорулько; Тавурдинов однажды очень просил разрешить Загорулько ездить с ним по командировкам.
— Август Петрович? — Да!
— Вас беспокоит старший следователь Транспортной прокуратуры Стукало. Помните такого?
— Алексей Михайлович?
— Он самый! — подтвердил Стукало.
— Чем вызван ваш звонок? — удивился Тавурдинов.
— Вы не смогли бы передать Загорулько Ксении Тарасовне, чтобы она завтра утром явилась ко мне в кабинет? — изложил свою просьбу Стукало.
— К сожалению, я не смогу этого сделать. Несколько дней назад я её похоронил.
— Что с ней случилось? — заинтересовался Стукало.
— Мне кажется, что её кто-то убил.
— Почему вы меня не поставили об этом в известность?
— Мне было не до таких формальностей. Родственники Загорулько не захотели забирать тело домой, в Житомир, и там хоронить, сослались на отсутствие средств. Поэтому все хлопоты по её похоронам мне пришлось взять на себя.
— Понятно… У кого я смогу точно узнать, умерла Загорулько или её убили?
— А зачем это вам?
— Она же у меня находилась под следствием. Так как Ксения Тарасовна умерла, я должен буду уголовное дело в её отношении прекратить.
— Как и что с ней случилось, вы сможете узнать в прокуратуре Невского района у следователя Серпухова Олега Захаровича.
— Спасибо, Август Петрович, за исчерпывающие ответы на мои вопросы. — Положив телефонную трубку, Стукало задумался. Факты, указанные в анонимке, начали подтверждаться. Значит, не придавать им значения он не мог. Следовало их немедленно проверить.
Поняв, что подготовку обвинительного заключения придётся отложить, он с сожалением поднялся из-за стола и направился к прокурору Виктору Ишхаковичу Голубенко за помощью и советом.
Прокурор выслушал Стукало, прочитал анонимку и распорядился:
— Разным подмётным письмам можешь никакого значения не придавать и с чистой совестью выбрасывать их в корзину.
— Но я проверил изложенное в письме сообщение относительно того, что Загорулько умерла, и оно подтвердилось.
— Ну и что ты этим хочешь сказать?
— Если мы сейчас не проверим все изложенные в анонимке сведения, касающиеся Загорулько, и не закрепим их, а они найдут подтверждение в реальности, то со временем нам их не удастся восполнить.
— Допустим, я согласен с твоим суждением и даже готов поддержать. Какая тебе тогда нужна от меня помощь?
— Позвоните прокурору Невского района города, объясните ему нашу ситуацию в отношении Загорулько. Пусть следователь Серпухов Олег Захарович проверит информацию в отношении Загорулько и обязательно осмотрит трюм интересующей нас баржи, чтобы попытаться обнаружить следы рук находившихся на ней лиц и всего того, что его там заинтересует. Я бы и сам выполнил эту работу, но материал по факту смерти Загорулько находится в Невской районной прокуратуре, а значит, только её сотруднику надлежит осуществить неотложные следственные действия.
— А не поздно ли мы за все это берёмся? — выразил сомнение Голубенко.
— Даже если и поздно, то все равно мы должны это сделать, чтобы потом не болела душа.
— Все это верно, а вдруг наши коллеги не захотят заниматься проверкой сведений, изложенных в подмётном письме?
— Можно будет им намекнуть, что мы намерены их уголовное дело присоединить к нашему.
— А ты готов к этому?
— Ещё нет, но такое развитие событий не исключаю. Все будет зависеть от того, насколько полно они проведут расследование по интересующему нас уголовному делу. Ну и конечно, будут ли веские основания для объединения наших дел.
Голубенко при Стукало соединился с прокурором Невского района. Беседа была долгой и не слишком приятной.
Завершив телефонный разговор, Голубенко сообщил Стукало:
— Ты понимаешь, в чем дело… Они ещё толком не занимались расследованием обстоятельств смерти Загорулько, но уже настроены его прекратить. Они считают, что смерть произошла по вине погибшей, от передозировки наркотика, который она ввела себе в вену.
— Откуда у них такая убеждённость в данной версии?
— Рядом с трупом Загорулько валялся шприц с остатками сильнодействующего наркотика, на шприце обнаружены следы рук погибшей.
— Серьёзный довод для их версии, но он может быть развенчан, если изложенные в анонимке сведения подтвердятся, — промолвил Стукало.
— Не исключено. В конечном итоге Дмитрий Сергеевич согласился поручить Серпухову вместе с оперативной группой осмотреть трюм интересующей нас баржи, но ты должен сейчас же отправиться в прокуратуру Невского района и там отдать полученную тобой анонимку прокурору Дмитрию Сергеевичу Шумакову.
— На общественном транспорте я туда доберусь к концу рабочего дня, — заметил обречённо Стукало.
— Возьмёшь мою «Волгу» и на ней съездишь, — подсказал Голубенко подчинённому выход из создавшегося положения.
Через два дня Шумаков позвонил Голубенко и сообщил ему о результатах проверки анонимки. В трюме баржи, где оперативная группа производила осмотр, было обнаружено и изъято множество отпечатков рук, два носовых платка со следами светлого засохшего вещества, похожего на сперму, следы крови, полотенце. Он также сообщил, что кровь имеет ту же группу, что и кровь Загорулько. Среди обнаруженных и изъятых следов рук имелись, оставленные Загорулько Ксенией Тарасовной. Кому принадлежат другие следы рук, пока установить не представилось возможным.
Выслушав его сообщение, Голубенко поинтересовался:
— Ну как, Дмитрий Сергеевич, вы и теперь по-прежнему будете придерживаться версии, что смерть потерпевшей произошла по её вине?
— Виктор Ишхакович, первоначальная наша версия поставлена под сомнение, но пока она рабочая. Мы были бы вам очень благодарны, если б вы помогли установить человека, написавшего анонимку. По её содержанию видно, что анонимщик знает о преступлении больше, чем счёл возможным нам сообщить.
— К сожалению, установить его личность мы не смогли. Анонимка поступила к нам от информатора через постороннюю женщину, которая его не запомнила.
— Очень жаль. — Шумаков попрощался и повесил трубку.
Проведя расследование по факту насильственной смерти Загорулько, работники прокуратуры Невского района города дело прекратили по тем основаниям, которые у них появились в самом начале следствия по нему.
Что тому было причиной: убеждённость, что смерть Загорулько наступила по её вине, или нежелание иметь в прокуратуре ещё одно нераскрытое тяжкое преступление? Ответы на данные вопросы остались на совести прокурора Шумакова и его следователя Серпухова.
После того как расследование по уголовному делу было прекращено в прокуратуре Невского района, Голубенко его оттуда истребовал для ознакомления с материалом и возможного приобщения к имеющемуся в его прокуратуре уголовному делу по покушению на жизнь Транквиллинова.
На основании материала, поступившего из прокуратуры Невского района, уголовное дело в отношении Загорулько как соучастницы преступления было прекращено в связи с её гибелью.
Стукало отлично понимал, что для соединения двух уголовных дел в одно у него пока нет веских оснований, но он, не теряя бодрости духа, надеялся, что они у него появятся к тому моменту, когда уголовное дело ему надо будет направлять в районный суд.

* Шитов Владимир Кузьмич *
 
IvManДата: Четверг, 31.05.2012, 02:31 | Сообщение # 42
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2448
Репутация: 0
Статус: Offline
* Я выбрал путь смерти *

Часть третья * РУССКАЯ РУЛЕТКА *


Глава 13 * Джентльменское соглашение *

Проследив, что его письмо попало по назначению, к следователю Стукало, Волчий Ветер вернулся в «Евпорбанк» и поднялся в кабинет к Транквиллинову. Последний с нетерпением ждал от него сообщений.
Свои новости Транквиллинову Волчий Ветер мог бы рассказать в машине, по пути следования шефа с работы домой, но не стал этого делать, поскольку в таком случае пришлось бы отвлекаться от своих основных обязанностей охранника.
При охране жизни Транквиллинова в машине друзья полагались только на собственные силы, не брали в расчёт водителя, который постоянно управлял машиной, когда требовалось куда-то отвезти шефа.
В случае нападения злоумышленников на их машину Транквиллинову нужно было лечь на пол в задней части салона: больше от него ничего не требовалось.
И Волчий Ветер, и Чумной стреляли с обеих рук почти со стопроцентным попаданием в цель. Вот почему они были уверены, что вдвоём смогут обеспечить шефу безопасность. Но они не были самоуверенными и самонадеянными, поэтому и мысли не допускали, чтобы от охраны шефа отвлекаться в машине на что-либо другое.
Когда Транквиллинов ещё только знакомился с мастерством своих охранников и увидел на стрельбище, как они метко стреляют с обеих рук, то, не удержавшись, полюбопытствовал:
— Неужели есть ещё люди вашей профессии, способные быть такими же меткими, как вы?
— Таких метких в стране много, — ухмыльнулся Чумной.
— Как вы достигли такого мастерства? — продолжал интересоваться шеф.
— Этого можно достигнуть только путём долгих, изнурительных тренировок. Кто такую истину не усвоил, а мы подобных «бойцов» на своём веку повидали много, те давно сгнили в Афгане, Чечне.
В беседе с Транквиллиновым Чумной не пожелал участвовать, позволив Волчьему Ветру одному справитьоя с такой задачей, а сам задержался в приёмной шефа, чтобы с миловидной Любовью Борисовной, которую он звал просто Любашей, ч провести более рационально своё свободное время. Девушка симпатизировала ему и к тому же была не замужем.
Тем временем Волчий Ветер обсуждал с Транквиллиновым результат встречи с членом банды Спицы.
— Что ты намерен предпринять с учётом информации, полученной от бандита? — спросил шеф.
— Теперь у нас появилось много возможностей приблизиться к разгадке вашей проблемы. Сегодня я уже предпринял один шаг, чтобы закрепить улики, изобличающие преступников, убивших Загорулько. Мной может интересоваться Стукало, вы ему обо мне ничего не говорите. Когда придёт время, я сам ему раскроюсь. Я с ним буду работать параллельно, чтобы раскрыть дело о покушении на вас, но он не должен об этом знать. У меня сейчас появилась идея о том, как возвратить ваши десять тысяч долларов, да и самим подзаработать на пропитание деньжат…
— Александр Георгиевич, вы, оказывается, умеете деньги делать? — удивился Транквиллинов.
— С кем поведёшься, от того и наберёшься. Стараюсь с вас брать пример, — отшутился Волчий Ветер.
— В чем заключается ваша идея по деланию денег?
— Вы знаете Августа Петровича Тавурдинова?
— Конечно, знаю. У нас с ним такой вид работы, что в год несколько раз приходится встречаться и решать финансовые проблемы. Я его знаю чисто по работе, а дружеских отношений с ним не поддерживаю.
— Тарас Кондратьевич, я могу надеяться, что вы поможете мне организовать встречу с ним?
— Для меня это не проблема, но скажи, зачем тебе нужно с ним встречаться?
— У меня к нему двойной интерес. Тавурдинов, как вы знаете, купил у Спицы за сто тысяч долларов Загорулько для личных утех. Сумму, как видите, за неё он отвалил приличную. Поэтому, когда подругу убили, он побежал к Спице узнать, не его ли парни сделали это. Спица заверил, что ни он, ни его люди к убийству девушки не причастны. Теперь же, узнав от меня, кто и по чьему приказу убил его любовницу, Тавурдинов наверняка возмутится и потребует, чтобы Спица вернул ему деньги. Его требование до такой степени законное и справедливое, что не удовлетворить его Спица просто не должен, если не дурак. Любой воровской суд признает его действия неправомерными и обяжет уплатить Тавурдинову компенсацию. Тем самым мы немного потрясём мошну Спицы и одновременно увеличим число его противников.
— Толковая идея, — одобрил рассуждения Волчьего Ветра шеф.
— Но встретиться с Тавурдиновым я хочу, имея ещё и личный интерес.
— Какой?
— Свою новость я хочу ему продать за пятьдесят тысяч долларов.
— Лихо! Только согласится ли он отдавать тебе такую кучу денег? — засомневался Транквиллинов.
— Он же бизнесмен и обязан уметь считать деньги. Или из ста тысяч долларов, потраченных на покупку Загорулько, не вернуть себе ничего, или получить половину. Я считаю, что ему моё предложение понравится.
— В логике тебе не откажешь, — улыбнувшись, согласился Транквиллинов.
Он тут же связался по телефону с Тавурдиновым и сообщил, что его личный телохранитель имеет важную информацию, которую желал бы ему лично сообщить. Они договорились, что Тавурдинов в час дня примет Волчьего Ветра в офисе своего универсама.
Когда Чумной ознакомился с идеей Волчьего Ветра — обогатиться за счёт Тавурдинова, то отказываться от её претворения в жизнь не стал.
Он был молод, намеревался скоро жениться — правда, невесту ещё надо найти, — сколько же ходить в холостяках, поэтому крупная сумма денег ему не помешала бы.
Соглашаясь поехать в офис к Тавурдинову, Чумной посоветовал другу:
— Ты, Саша, придумал эту идею, тебе и беседовать с ним. На словах у тебя так лихо все получается, что я согласился поддержать твою авантюру. Теперь хочу собственны ми глазами увидеть, как ты её будешь претворять в жизнь.
— Дмитрий, ты не переживай. Все будет так, как я рассчитал, — заверил товарища Волчий Ветер.
— Откуда такая уверенность в своей затее?
— Мы все люди разные, но в основном мыслим стандартно. Как правило, то, что приемлемо для одного, явля ется единственно верным решением и для другого. Это как таблица умножения. Я же не буду спорить с тобой, что дваж ды два четыре. Так и ты против такой истины не попрёшь.
— Посмотрим, чем обернётся для нас твоя таблица умножения.
Тавурдинов, согласившись на встречу и беседу с телохранителем Транквиллинова, понимал, что ни звонивший, ни телохранитель не стали бы его беспокоить по пустякам. «В таком случае, что они хотят сообщить, если заранее знают о важности для меня этой информации?» — потеряв интерес к работе, с нетерпением ожидая предстоящей встре чи, думал он.
Здороваясь с Волчьим Ветром и Чумным в своём каби нете, Тавурдинов искренне признался:
— Вы меня своим телефонным звонком заинтриговали. Присаживайтесь и давайте сразу перейдём к делу. Сообщите, пожалуйста, вашу новость.
Волчий Ветер сел в кресло рядом со столом Тавурдино ва, тогда как Чумной расположился в некотором отдалении от них на диване, давая тем самым понять хозяину кабине та, что в предстоящем разговоре участвовать не намерен.
— Желание хозяина — закон для гостя. Я буду краток, — делая небольшое вступление, произнёс Волчий Ветер. — Мы знаем, что в прошлом году вы купили у Спицы за сто тысяч баксов Ксению Загорулько. Знаем, что недавно её убили. Знаем, что после этого вы встречались со Спицей и . высказали ему подозрение, что Загорулько могли убить его люди. Спица заявил, что он и его люди не имеют отношения к этой акции. Вы были вынуждены согласиться с его доводами, поскольку у вас не было доказательств, чтобы твёрдо отстаивать свою точку зрения. То, что я говорю, соответствует действительности?
— Допустим. Что вы хотите мне ещё сказать?
— Как бы вы поступили, если бы мы представили вам неопровержимые доказательства того, что по указанию Спицы его молодчики похитили Загорулько из квартиры, спрятали временно, до темноты, в одном месте, группой изнасиловали её, ночью ввели в вену огромную дозу наркотика, от которой она умерла? После чего её труп парни вывезли в Михайловский сад и посадили там на лавочку. Сделав своё грязное дело, они спокойно удалились выполнять новые указания главаря.
По удивлённым глазам хозяина кабинета Волчий Ветер понял, что новость ошеломила Тавурдинова.
— Вы осознаете, что мне сказали? — воскликнул тот. — Можете доказать то, что сейчас сообщили?
— Разумеется! — подтвердил Волчий Ветер. — Нам известно, кто принимал участие в похищении Загорулько. Мы знаем их фамилии, клички, домашние адреса. Мы сообщим вам, где преступники прятали Загорулько, представим губную помаду, которая нами была найдена на месте преступления. Как вы считаете, этих доказательств будет достаточно, чтобы вы поверили в то, что услышали от меня?
— Вполне! Давайте мне их, — нетерпеливо потребовал Тавурдинов.
— Пока я с вами не договорюсь обо всем, чего хочу, имеющуюся у меня информацию вам не передам.
— Чего вы хотите? — спросил Тавурдинов.
— Я даром эту информацию вам не отдам, вы должны её у меня купить, если, конечно, пожелаете.
— За какую сумму вы хотите её продать?
— Пятьдесят тысяч долларов.
— Вы представляете, какие огромные деньги с меня запросили? — усмехнулся Тавурдинов.
— Я грамотный человек. И знаю, что, купив у меня нужные вам сведения, вы их потом сможете продать Спице за сто тысяч долларов. Так что от сделки со мной вы в убытке не останетесь.
Тавурдинов достал из пачки сигарету, закурил и стал вслух обдумывать предложение:
— Допустим, я куплю у вас нужные мне сведения. А вдруг Спица не пожелает их у меня приобрести?
— Он не совсем дурак и так поступить не должен, — возразил Волчий Ветер.
— Ну а если он именно так по-глупому и поступит?
— Тогда вы вернёте нам весь материал, который получите от нас, а мы после этого отдадим вам ваши деньги.
— И что будет дальше?
— Нам придётся передать все материалы следователю прокуратуры. Сами понимаете, посадят не только исполнителей убийства, но и самого Спицу. Не предвидеть такого поворота он не может.
— Похоже, своё предложение вы давно обдумали. Выглядит оно убедительно, но где гарантия, что вы меня не обманете и поступите так, как мы тут с вами договоримся?
— Вас о нашей встрече просил генеральный директор «Евпорбанка» Транквиллинов. Можете позвонить ему на работу и поинтересоваться, поручается ли он своими деньгами за нашу порядочность или нет.
— Ну что же… Именно так я и поступлю.
После пятиминутного телефонного разговора с Транквиллиновым Тавурдинов, удовлетворённый результатом, заявил:
— Почему бы мне не продолжить начатую вами игру со Спицей, если я практически ничем не рискую, а могу посадить Спицу в лужу и вернуть назад свои бабки?
Через секретаршу он пригласил к себе в кабинет главного бухгалтера — преклонного возраста женщину.
— Анна Егоровна, мне срочно понадобилось пятьдесят тысяч долларов. Мы такой суммой на данный момент располагаем? — поинтересовался Тавурдинов.
— С небольшим хвостиком, Август Петрович, — ответила она иносказательно, не желая называть при посторонних точную цифру иностранной валюты в кассе универсама.
— Хвостик остаётся у вас, а остальную сумму кассир пусть принесёт ко мне в кабинет.
Волчий Ветер передал Тавурдинову машинописную копию информации Могилы, приложив к ней тюбик губной помады и схему, по которой при желании тот мог найти баржу. В свою очередь, Тавурдинов отдал ему пятьдесят тысяч долларов.
Рассматривая тюбик губной помады, Тавурдинов задумался.
— Эту губную помаду, конечно, с другими покупками, я приобрёл для Ксении в Бельгии. Ну, я этому Спице теперь дам прочхаться, — теряя над собой контроль, не очень культурно высказался он.
— Мы вам в этом поможем, — заверил его Волчий Ветер.
— А вы не боитесь, что если Спица узнает, как вы его подставили, то сотрёт вас в порошок? — задал вполне резонный вопрос Тавурдинов.
— Он уже несколько раз пытался нас превратить в порошок и в пыль, но только потерял своих парней, которые «геройски» сейчас парятся за него в колонии.
— Я вижу, что вы не робкого десятка.
— Какие есть. Мы с товарищем, — сделав движение рукой в сторону Чумного, сказал Волчий Ветер, — планируем на этой неделе нанести дружеский визит в вотчину Спицы, в ресторан «Аделина». — Это сообщение заставило удивиться Тавурдинова.
— Вот этого делать я бы вам не советовал. Вас оттуда живыми не выпустят, вынесут вперёд ногами.
— Мы любим, когда нас на руках носят, — улыбнувшись, пошутил Волчий Ветер.
Перед тем как расстаться, Чумной, пожимая руку Тавурдинову, попросил:
— Сообщите нам о результатах своей сделки со Спицей, а то вдруг потратим деньги в ресторане, а их придётся вам возвращать.
— Если завтра от меня звонка не будет, значит, у меня все со Спицей прошло успешно и можете деньги тратить, как хотите.


* Шитов Владимир Кузьмич *
 
IvManДата: Четверг, 31.05.2012, 02:32 | Сообщение # 43
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2448
Репутация: 0
Статус: Offline
* Я выбрал путь смерти *

Часть третья * РУССКАЯ РУЛЕТКА *


Глава 14 * Реванш *

Расставшись с Волчьим Ветром и Чумным, Тавурдинов минут сорок сидел в кресле в неподвижности, рассматривая стол. Взял тюбик с губной помадой, стал вспоминать, как много приятных часов он провёл с Ксенией. Обстоятельства не только заставили его вспомнить о ней, но и побудили задуматься о скоротечности и непредсказуемости жизни. Само собой разумеется, он сразу же подумал, как в реальности завершить разработанный с телохранителем Транквиллинова план в отношении Спицы. Приняв решение, Тавурдинов позвонил в ресторан «Аделина» в надежде застать там хозяина. Поднявший телефонную трубку Дивульев, представившись директором ресторана, в свою очередь, спросил, кто интересуется Спицей. Тавурдинову пришлось сообщить, что он владелец универсама и старый друг Спицы.
Дивульев был наслышан о нем, поэтому сообщил, что Спицы в ресторане нет, и посоветовал искать друга дома.
Тавурдинов последовал совету Дивульева и позвонил Спице домой. Трубку поднял сам хозяин:
— Я слушаю, — ответил Тавурдинову знакомый голос.
— Сергей Трофимович? Тебя беспокоит Август Петрович.
— Мог бы и не представляться, я тебя, Август Петрович, всегда свободно узнаю по голосу, — спокойно, пребывая в хорошем настроении, заметил Спица. — Чему обязан?
— Понимаешь, мне один поставщик предлагает крупную партию товара, пользующегося у покупателей большим спросом. Мы сейчас сидим за столом у меня в кабинете и согласовываем условия договора. Он настаивает, чтобы я за товар заплатил ему сразу пятьдесят процентов, а остальную сумму он согласен месяц подождать. Я не против такой сделки, но у меня не хватает ста тысяч долларов для оплаты. Ты не смог бы их мне одолжить на неделю?
— Бабки у меня есть, но я на такой малый срок не одалживаю.
— А на какой срок ты можешь их мне дать? — полюбопытствовал Тавурдинов.
— Самое малое на один месяц.
— Под какой процент?
— Под пятнадцать процентов.
— Это слишком грабительские условия. Я согласен взять у тебя деньги под десять процентов. Учти, что я твои деньги верну не через месяц, а через неделю. Ну как, по рукам?
— Будем считать, что ты меня уговорил, — довольный состоявшейся беседой, поскольку открыл для себя новый, беспроигрышный способ всего за неделю заработать десять тысяч долларов, согласился Спица.
— Сергей Трофимович, мне как-то неудобно оставлять клиента у себя в кабинете одного и ехать к тебе. Ты бы не смог сам привезти деньги ко мне в офис?
— Могу, но мои дополнительные хлопоты тебе обойдутся в бутылку хорошего заморского коньяка.
— Договорились! — согласился Тавурдинов. Примерно через сорок минут после этого разговора Спица с двумя спортивного сложения телохранителями вошёл в кабинет Тавурдинова. Окинув взглядом помещение, Спица, здороваясь за руку с Тавурдиновым, поинтересовался:
— А где твой клиент?
— Договор между собой мы можем и без него заключить. Пусть твои парни поскучают с моим секретарём в приёмной, а мы с тобой тут посекретничаем.
После того как по сигналу Спицы его телохранители вышли из кабинета в приёмную и за ними закрылась дверь, Тавурдинов предложил Спице, державшему дипломат в руке, присесть в кресло и сам тоже сел напротив.
— Значит, так, Сергей Трофимович. Никакого продавца дефицитного товара у меня сейчас в офисе не было.
— Тогда зачем ты меня пригласил к себе да ещё попросил, чтобы я прихватил с собой бабки?
— О теме нашей беседы по телефону ни я, ни ты не смогли бы прямо говорить, поэтому разговор о поставщике товара — это информация для чужих ушей, если бы нас вдруг кто-то вздумал прослушивать.
— Понятно, — удовлетворённый его пояснением, произнёс Спица. — О чем же таком деловом ты хочешь сейчас со мной поговорить?
— Ты помнишь, что я недавно в «Аделине» спрашивал у тебя, не твои ли парни убили Загорулько?
— Конечно, помню! — спокойно подтвердил Спица.
— Ты тогда сказал мне, что к её смерти ни ты, ни твои парни не причастны. Я тогда не возникал, не пылил и с твоим заявлением согласился. Теперь же у меня с тобой будет другой, более предметный разговор.
— Ну и чем ты хочешь меня удивить? — с улыбкой на губах, уверенный в своей непогрешимости, спокойно поинтересовался Спица.
В сложившейся ситуации Тавурдинову ничего иного не оставалось делать, как подробно рассказать Спице о том, как Загорулько была похищена из квартиры, кто участвовал в её похищении, с указанием фамилий, кличек, домашних адресов похитителей, мест, где её прятали, кто насиловал.
Как и Волчий Ветер, он пошёл на небольшую ложь:
— Я побывал на барже, где насиловали и убили Загорулько, и нашёл в трюме вот этот тюбик губной помады. Его я Загорулько купил в Бельгии вместе с другими подарками… — В заключение своего разоблачения Тавурдинов поинтересовался у Спицы: — Теперь-то ты, я думаю, уже не сможешь отказаться от своего участия в убийстве Загорулько?
— Чего ты добиваешься? Чего тебе надо от меня? — вылетая из кресла, словно выброшенный пружиной, взвыл Спица. От недавнего благодушия и следа не осталось. Он понимал, что не в его интересах сейчас пойти на уничтожение убийц Загорулько. Если бы речь шла об одном человеке, то он, не задумываясь, именно так бы и поступил, но убивать целую бригаду вместе с бригадиром — это было слишком. В любом случае такое кровопускание добром для него не могло кончиться. Значит, ему оставалось одно — искать с Тавурдиновым компромисс.
— Я отдал тебе за Загорулько сто тысяч баксов. Она моя собственность, мой товар. Ты её ликвидировал. Будь добр теперь вернуть мне мои деньги, — поставил условие Тавурдинов.
— Так вот почему ты попросил меня прихватить на встречу с тобой баксы, — вновь усаживаясь в кресло, запоздало догадался Спица.
— Именно потому, — чувствуя, что враг повержен и находится у него в руках, подтвердил, улыбаясь, Тавурдинов.
— Ты сам понимаешь, что я попал в безвыходное положение и должен купить у тебя компромат. Только ты мне дай гарантию, что людишки, доставшие его для тебя, не захотят им воспользоваться опять и не передадут свои сведения в ментовку.
— Я это тебе гарантирую своим авторитетом. Иначе тебе и смысла не было бы встречаться со мной и покупать компромат, — заверил Спицу Тавурдинов.
— Интересно узнать, кто в моей «семье» работает на тебя? — яростно скрипнув зубами, выдавил из себя Спица.
— Можешь не ломать голову над решением этой задачи. Я тебе её тоже не помогу решить.
— Но как тогда такой материал попал к тебе?
— Два человека мне предложили его купить, я купил и сейчас продаю тебе. Как видишь, мне жалеть об этой сделке не приходится.
— Знал бы, кто они есть, я бы их, как клопов, по стенке размазал, — не мог унять свою злость Спица.
— Не боятся они тебя. Ты уже несколько раз пытался с ними расправиться, но только потерял своих быков.
— Каких это быков я потерял? — заинтересовался Спица.
— Которых из-за них посадили в ментовку.
— Понял я, о ком идёт речь. Это парни из «Евпорбанка», — наконец-то догадался Спица.
— Не знаю, они это или нет, но они так тебя «боятся», что собираются в ближайшее время прийти в твой ресторан вечером отдохнуть, поразвлечься, — с издёвкой в голосе сообщил Спице Тавурдинов.
— Почему ты мне о них все рассказал?
— Мне интересно будет со стороны понаблюдать, какая между вами драка возникнет. Учти, теперь в любом случае я буду болеть за них.
— Значит, мы с тобой больше не друзья? — нахмурился Спица.
— Сергей Трофимович, ты отлично знаешь, что мы с тобой друзьями не были. Я тебе не враг, воевать с тобой из-за убитой девки тоже не собираюсь. Она мне никто, такого товара хватает по самую макушку, если есть деньги. Я просто тебя постараюсь больше не видеть. Я торговец и в твои криминальные дела, если бы они меня не коснулись, ни за чтобы не влез. Теперь я своё получил с тебя. Можешь считать, что я позабыл о твоём существовании.
— Ты никому не рассказывай, какое недоразумение про изошло между нами, — попросил Спица Тавурдинова.
— Не собираюсь рассказывать кому-либо о своей глупости с покупкой девки. А ты должен мне все же сказать, зачем дал задание своим быкам убить мою подружку?
— Ты думаешь, что я хотел этим тебе насолить? Очень здорово ошибаешься. До того дня, как я её продал тебе, Загорулько участвовала в одной операции. Не знаю как, но менты вышли на неё, стали допрашивать, она поплыла перед ними. Чтобы нам от её болтовни совсем плохо не стало, чтобы не потянула моих парней за собой, мне пришлось дать задание на её ликвидацию. Иначе с её помощью менты могли размотать клубок известной ей тайны.
— Вот как! Ну, теперь твои действия мне стали более понятны…
Совершив обмен компромата на деньги, стороны рас стались.
Если Тавурдинов остался сделкой более чем доволен, то этого нельзя было сказать о Спице. У него прибавилось проблем, кроме жгучего желания отомстить людям Транквиллинова у него никаких помыслов не было.


* Шитов Владимир Кузьмич *
 
IvManДата: Четверг, 31.05.2012, 02:33 | Сообщение # 44
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2448
Репутация: 0
Статус: Offline
* Я выбрал путь смерти *

Часть третья * РУССКАЯ РУЛЕТКА *


Глава 15 * Нонна Сергеевна *

Резкий переход от строительства коммунизма к созданию светского государства большую часть населения нашей страны застал врасплох.
Многие права граждан, гарантированные Конституцией, на практике оказались всего лишь декларацией, неосуществимой в реальной жизни. В статье 37 Конституции записано: «Каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации…» Но наличие в стране многомиллионной армии безработных означает, что эти безработные не могут воспользоваться своим конституционным правом. А те граждане, которые работают, не могут своевременно получить заработную плату. Разве это не дискриминация властями своих граждан?
В статье 38 Конституции говорится: «Материнство и детство, семья находятся под защитой государства». Что же это за защита государством материнства и детства, когда в стране насчитывается четыре миллиона беспризорников?
В статье 39 Конституции сказано: «Каждому гарантируется социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца…» — вновь одни лишь голые декларации. Я находился три с половиной месяца на лечении в больнице. За все пришлось платить, притом немалые деньги.
В статье 40 Конституции закреплено: «Каждый имеет право на жилище», но только малоимущим оно предоставляется государством бесплатно или за доступную плату. Поэтому неудивительно то, что в стране имеется огромная армия нуждающихся в жильё или в улучшении жилищных условий.
Я привёл для примера подряд четыре статьи Конституции, чтобы читатель увидел: закреплённые в Законе декларации не соответствуют реалиям жизни. Подобное положение просматривается и по другим статьям. Вот такими мы обладаем правами на бумаге и фактически незащищёнными остаёмся в реальной жизни.
При таких «благах», свалившихся на наших сограждан, многие не смогли к ним приспособиться и выстоять, а в результате потеряли себя как личности. Некоторые из юношей стали организовываться в криминальные сообщества, совершать разного рода преступления, преследуя корыстные и иные неблаговидные цели.
Многим девушкам ничего иного не оставалось делать, как заняться древнейшей женской профессией — проституцией. Профессиональные жрицы любви — обычно красивые, знающие себе цену девушки. Они не полезут за словом в карман, наглые и в достаточной степени начитанные, что позволяет им с клиентами разного уровня развития и воспитания находить общий язык. Они неплохо разбираются в психологии мужчин, в их характерах, поведении, ну и конечно, курят, употребляют спиртное, безусловно, не все, но многие. Они хорошо видят, к какому мужчине можно подойти и предложить себя, а с каким лучше не связываться.
Продавая своё тело за деньги, тем самым унижая собственное человеческое достоинство, путаны, безусловно, не испытывают и не могут испытывать любовь к своим клиентам. Относятся в лучшем случае с безразличием, но внешне это безразличие всегда прячется под обворожительную улыбку и хорошее настроение. Значит, путана, ко всему сказанному, должна быть ещё хорошей артисткой.
Жизнь путаны опасна и непредсказуема. В её «работе») один порок часто сталкивается с не менее диким и жестоким пороком клиента. Что зачастую приводит к жестокому избиению, а то и к убийству путаны. В лучшем случае в таких конфликтных ситуациях у путаны страдает психика, что тоже в конечном итоге подрывает её здоровье.
Вот в таких унизительных, оскорбляющих человеческое достоинство условиях прошли несколько последних лет у Нонны.
Могла ли она мечтать хотя бы полгода назад, что её личная жизнь столь коренным образом изменится. Она вышла замуж за человека, которого не просто любила, а боготворила.
Она с боязнью ожидала, что не сегодня, так завтра Александр сорвётся и попрекнет её прошлым. Нонна со страхом думала, как она будет на это реагировать, заранее понимая, насколько тяжело перенести такое оскорбление.
Прожив с Александром семейной жизнью полгода, купаясь в его внимании и ласках, Нонна окончательно поняла, что, возможно, является единственной в стране женщиной, у которой такой удачный, счастливый брак. Её муж оказался настоящим мужчиной.
Она по-своему была права, так как каждая семья, которая возникла и создалась на основе соединения двух любящих сердец, — самая счастливая и неповторимая.
Настоящий мужчина никогда не станет оскорблять женщину, показывать ей, что он намного физически сильнее её.
В повседневной жизни с мужчиной женщина сама увидит и по достоинству оценит его рыцарское поведение и с удовольствием передаст ему лидерство в семье.
Научившись воевать, драться с врагом, Волчий Ветер, сам того не замечая, выбирал в своей жизни самый тернистый, ведущий к конечной цели путь. И если требовалось восстановить справедливость, то он готов был пойти на любое, самое опасное для жизни обострение, но добивался восстановления справедливости.
По-видимому, именно по этой причине в близком, дорогом сердцу Махновского окружении не было людей плохих, с мелкими, дешёвыми запросами, склонных к предательству и измене.
На работу Нонна по настоянию мужа не стала устраиваться, так как находилась на шестом месяце беременности. В её положении важнее всего было уделить внимание укреплению своего здоровья и здоровья будущего ребёнка.
Зарплаты, которую получал Волчий Ветер, семье вполне хватало. Но когда он принёс и отдал Нонне двадцать тысяч долларов, то эта огромная по её понятиям сумма не обрадовала, а насторожила её и напугала. Если муж совершил преступление, его найдут работники милиции и посадят. Для неё вновь наступит полоса неприятностей и горя. Конечно, она больше не станет проституткой, но жизнь без любимого мужа потеряет для неё смысл. Теперь Нонна уже не могла представить свою жизнь без Саши.
— Саша, где ты взял такую кучу денег? — не скрывая своего недовольства и подозрения, спросила она у Волчьего Ветра.
— Заработал, — сообщил тот.
— В своём банке? — Нет!
— А где? — допытывалась Нонна.
Подумав, почесав затылок, Волчий Ветер рассказал Нонне, как он вместе с Чумным заработал эти деньги. В заключение своего повествования признался:
— Вообще-то мы с Дмитрием на этой операции заработали пятьдесят тысяч долларов. Из них десять тысяч отдали Тарасу Кондратьевичу, который раньше дал нам аналогичную сумму на подкуп одного хмыря. Вообще мы могли бы эти деньги ему не возвращать, так как работали в его интересах.
— Вернув ему деньги, вы посчитали, что так будет честно. Если бы пожадничали и не вернули эти деньги, то потеряли бы покой, уронили себя, — рассудила Нонна.
— Моя умница, я рад, что наши мнения совпадают, — поцеловав нежно несколько раз Нонну, с добродушной улыбкой заметил Волчий Ветер и обнял жену за талию.
— Ты меня сделал такой, — в свою очередь обняв мужа, согласилась Нонна.
Так, обнявшись, они прошли к дивану и сели.
— Саша, мы уже больше недели не проведывали твоих родителей. Давай завтра сходим к ним, — сказала Нонна.
— В субботу мы с Дмитрием будем на службе, — на моргнув глазом солгал Волчий Ветер.
В субботу, как и в воскресенье, он должен был отдыхать, но они с Чумным договорились в субботу нанести визит в ресторан «Аделина», следовательно, он не мог субботний день потратить на хождение по гостям.
— Нонна, давай поход к предкам отложим на воскресенье, — предложил он компромиссное решение жене.
Той ничего не оставалось делать, как согласиться.


* Шитов Владимир Кузьмич *
 
IvManДата: Четверг, 31.05.2012, 02:34 | Сообщение # 45
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2448
Репутация: 0
Статус: Offline
* Я выбрал путь смерти *

Часть третья * РУССКАЯ РУЛЕТКА *


Глава 16 * Погулять по-городскому *

В субботу в половине седьмого вечера Волчий Ветер вместе с Чумным подъехали к ресторану «Аделина». Остановив свою «Ниву» на стоянке около ресторана, ни управлявший им Чумной, ни сидевший с ним рядом Волчий Ветер не были намерены быстро покидать автомобиль. Каждый продолжал сидеть на своём сиденье.
— Мы с тобой не лихачнули, не взяв сюда оружие? — поинтересовался Чумной у Волчьего Ветра.
— Если следовать логике, Спица, увидев нас с тобой в ресторане, никак не должен устраивать в нем кровавое побоище со стрельбой и поножовщиной. Ресторан является его собственностью. Ему нельзя отпугивать от своего заведения постоянных клиентов, которым вряд ли понравится, если он таким диким способом будет портить им отдых.
— Такой вариант развития событий в ресторане я не исключаю, — согласился с его рассуждением Чумной.
Отправиться в логово преступника, совсем не подготовившись к возможным неприятностям, друзья не могли, они были достаточно опытными и понимали опасность, на которую шли, чтобы ещё раз доказать себе и другим, что никого не боятся.
Они не исключали вероятности драки в ресторане, поэтому оделись в свободную, не сковывающую движений одежду: рубашки с галстуками, поверх них — джемпера, брюки и армейского типа ботинки на толстой, с глубоким протектором, каучуковой подошве. Только цвет одежды у друзей был разный, подобранный по вкусу владельца.
— Ну что, давай будем экипироваться? — предложил Чумной товарищу.
— Давай, — с готовностью согласился тот. Наматывая вокруг своего пояса капроновый шнур толщиной в палец, Чумной пошутил:
— Теперь у меня талия станет как у балерины.
На шутку Чумного не требовался ответ, поэтому Волчий Ветер промолчал. Он достал из бардачка и положил себе в задний карман брюк три металлические пятиконечные звезды диаметром в семь сантиметров. Две такие же звезды взял себе Чумной. Пряча их в карман брюк, он спросил:
— Если у них там завяжется шухер с нами, будем мочить этих ублюдков?
— Только в крайнем случае, а так, для количества, запрещаю. Мы же с тобой не на войне. Значит, они нам пока что не враги, а поэтому, как «своих», только калечим их до средней тяжести. Так сказать, дадим им шанс поумнеть и понять, что без идеи ни за что не стоит рисковать своей жизнью.
— Не переборщить бы, мы же не в аптеке будем работать, — задумчиво высказал своё беспокойство Чумной.
— Я сам этого боюсь, — признался ему Волчий Ветер.
Со стороны слушая их разговор, можно было подумать, что беседу ведут два человека, которые любят похвалиться. Фактически же это были воины-профессионалы наивысшего класса, готовые всегда и везде, при любых условиях, постоять за себя.
Они заранее были уверены в успехе своей вылазки, тая как тщательно её разработали и продумали. Друзья отлично понимали, что их противниками будут не хлюпики, а здоровяки, физически накачанные парни, но эти парни не смотрели в глаза смерти, не прошли их школы выживания.
Завершив экипировку, Волчий Ветер поинтересовался у Чумного:
— Ну что, пойдём отдохнём в ресторан по-городскому?
— А как по-городскому отдыхают? — улыбнулся Чумной.
— Словами долго объяснять, тем более таким бестолковвым людям, как ты. Сейчас зайдём, увидишь и поймёшь, — дружески похлопав Чумного по плечу, ответил Волчий Beтёр. — Если между нами и парнями Спицы в ресторане произойдёт стычка, то мы с тобой должны будем драться c ними вполсилы, тогда как они, чтобы нас завалить, буду выкладываться до предела.
— Как-то все это несправедливо, — направляясь с другом к ресторану, недовольно высказался Чумной. Это был для него больной вопрос, и не задать его другу он просто не мог.
— Не мелочись, уважай себя как бойца, будь снисходителен к слабакам. Разве не этому нас учили когда-то тренеры?
Если принять во внимание, что и Волчий Ветер, и Чумной могли рукой разбить стопку из пяти кирпичей, то действительно перед друзьями стояла сложная проблема — контролировать свои действия и во время драки не вкладывать в удары всю всесокрушающую силу, какой они стали обладать благодаря изнурительным тренировкам и опыту, полученному на войне.
У входа в ресторан их встретил интеллигентного вида симпатичный парень лет двадцати семи, среднего роста, одетый в чёрный костюм, с галстуком-бабочкой и в белой рубашке.
— Здравствуйте! Прошу вас посетить наш ресторан, отдохнуть в нем, — любезно предложил парень, открывая перед ними дверь.
Вежливо поздоровавшись, Чумной, обратившись к нему, как к старому знакомому, что-то прошептал на ухо.
— Вот по этой лестнице подниметесь на второй этаж. Мужской туалет — первая дверь налево перед входом в зал, — показал парень рукой нужное Чумному направление с улыбкой на лице.
Чумной по-свойски просветил его:
— Сначала надо вылить лишнее, чтобы потом было куда заливать горючее.
— Ясное дело, — бросил ему парень с пониманием, переключая своё внимание на новых посетителей ресторана.
Друзья обследовали туалет. Рассматривая себя в зеркале, Чумной поделился своими соображениями с Волчьим Ветром:
— Если придётся отваливать из ресторана через окно, то до асфальта метров пять будет.
— Если будем из окна прыгать на землю, то можем ноги переломать, — допустил такую возможность Волчий Ветер. — Придётся тогда воспользоваться твоей верёвкой.
— Конечно! — согласился с ним Чумной. — Коли она у нас есть, не стоит рисковать ногами.
Волчий Ветер и Чумной вошли в зал и сразу же увидели Диану, которая сидела за столиком с незнакомым им мужчиной. По тому, как Диана с испугом посмотрела на них и, наклонившись к мужчине, что-то стала ему говорить, а также по заинтересованному взгляду мужчины, брошенному на них, друзья поняли, что их здесь ждали и они попали в расставленную ловушку.
Посетителей было уже много, но в зале оставалось ещё предостаточно свободных столиков. Друзья прошли в конец зала и заняли столик в углу около окна, рядом с трехметровой пальмой, растущей в огромном квадратном деревянном ящике. Таким образом они обеспечили себе надёжный тыл.
Едва друзья сели за стол, как к ним сразу подошла симпатичная, лет восемнадцати официантка.
— Добрый вечер. Что будете заказывать? — с блокнотом и ручкой в руках спросила она у Волчьего Ветра, который просматривал в это время меню.
— Дмитрий, как ты смотришь, если мы закажем кycoчки баранины, свиной корейки и цыплёнка на шпажке, зажаренные на гриле, что иначе можно назвать шашлыком?
— Смотрю положительно, — кивнул Чумной.
— Значит, начало заказа мы сделали. Запишите, девушка, в свой блокнотик.
— Сколько порций будете заказывать?
— Нас двое, значит, всего по две порции. Икру берём!
— Не хочу, — отказался Чумной.
— Значит, не будем. Креветки в кляре? — просматривая далее меню, спросил Волчий Ветер.
— Давай попробуем, — согласился Чумной. — Девушка, запишите.
— Грибочки по-боярски? Шашлык из осетрины?
— Пойдут!
— Бутылку коньяка «Мартель», два лимона, — предложил Волчий Ветер.
— Не возражаю.
— Больше я ничего не хочу. Может, ты что-то тоже закажешь? — положив меню на стол, спросил Чумного Волчий Ветер.
— А как же! Принесите нам, девушка, томатного сока, солёных огурчиков и маринованных помидоров.
— Водку будете заказывать? — поинтересовалась официантка у Чумного.
— Сегодня нет, в другой раз, — отказался Чумной. — Я вас, девушка, попрошу с исполнением нашего заказа не затягивать, так как мы очень хотим есть и можем умереть от голода.
— В нашем ресторане быстрое обслуживание. В этом вы убедитесь сами, — заверила его официантка. Получив заказ, она, как заправская манекенщица покачивая бёдрами, отправилась на кухню.
Волчий Ветер, проследив за взглядом Чумного, провожавшим официантку, заметил:
— Столько, Дмитрий, вокруг тебя соблазнительных, аппетитных девушек, а ты до сих пор холостяк. Глядя на нашу официантку, ты чуть глаза не сломал.
— Смотреть на таких, как она, никому не запрещается, но жениться на такой девушке — помилуй Бог!
— Что же в этом плохого?
— За ней постоянно придётся ходить по пятам и все равно не убережёшь от измены и разных соблазнов, против которых она не будет в силах устоять. Я не хочу себе преждевременно заработать инфаркт.
— Оказывается, ты дальновидный мужик, — притворно удивился Волчий Ветер.
— Дальновидный, а вот в приготовленную для нас западню залетел… — усмехнулся Чумной.
— Да! Оказывается, нас с тобой тут уже ждали.
— Это сколько же времени пришлось проторчать здесь бедной Диане, чтобы она смогла наконец сегодня нас дождаться и показать угрюмому субъекту, — с деланным сочувствием в голосе произнёс Чумной.
— Сама выбирала себе фирму, где хотела бы работать, так что пусть теперь не кряхтит, что тяжело приходится отдуваться, — небрежно бросил Волчий Ветер.
— Ты догадываешься, кто сообщил Спице, что мы с тобой посетим это заведение?
— Не догадываюсь, а точно знаю, что это работа Тавурдинова. Только ему я сказал, что мы скоро придём сюда.
— Зачем же ты так поступил? — удивился Чумной.
— Иначе у нас с тобой не получился бы отдых по-городскому. Мы бы тихо пришли и тихо ушли. Кому такой отдых нужен? Кроме того, я проверил Тавурдинова на вшивость. И за то, что он нас с тобой продал Спице, мы с него здорово спросим после того, как здесь разберёмся.
— Дианы уже нет в зале, — внимательно оглядев помещение, сообщил Чумной товарищу.
— Ей теперь тут делать нечего. Она свою роль сыграла до конца, — промолвил Волчий Ветер.
— Все же она стерва, на два фронта работает! — разозлился Чумной.
— Заплатят за работу хорошие бабки, так она будет и на десять разных фронтов трудиться в поте лица своего, — заверил друга Волчий Ветер.
Официантка принесла заказанное и расставила на столе. Чумной, плотоядно улыбаясь в предвкушении вкусного Ужина, категорически заявил:
— Я себя уважать перестану, если из-за стола поднимусь, пока все не съем.
Официантка, услышав его слова, приветливо улыбнулась и, игриво покачивая бёдрами, покинула клиентов.
Перед тем как приступить к ужину, Волчий Ветер, обращаясь к другу, строго наказал ему:
— Дима, слушай мой приказ: не наедаться. Так, понемножку, попробуй, конечно, всего.
— Ты хочешь, чтобы все это добро осталось нетронутым?
— Я хочу, чтобы мы с тобой не перегрузили себя едой, чтобы могли дать бой людям Спицы, если они вдруг захотят с нами выяснить отношения. А в том, что это произойдёт, я не сомневаюсь.
— Понятно! Тогда какого черта ты заказал столько блюд?
— Чтобы Спица видел, что мы пришли надолго, и не знал точно, когда решим отсюда уйти, — пояснил Волчий Ветер.
— Все ты, Саша, верно рассудил и рассчитал, но мне сейчас что-то стало себя жалко, — признался Чумной.
— Почему? — удивился тот.
— В Чечне нам собачьего или кошачьего мяса не всегда досыта доставалось поесть. А тут такие деликатесы на столе, и я опять не могу как следует ими насладиться. В чем я провинился перед Спицей и его подонками, что должен без конца ограничивать себя даже в еде? Я на них обиделся, буду бить долго и больно, они меня достали своим преследованием!
— Дима, даю слово, что в ближайшие дни свожу тебя в ресторан, только в другой, и там дам тебе возможность отведать разных деликатесов сколько захочешь. Теперь я тебя успокоил?
— Не совсем, но все-таки от твоего обещания как-то легче стало.
Выпив несколько рюмок коньяка и закусив, Чумной начал поглядывать на посетителей ресторана.
Волчий Ветер, наблюдавший за ним, доел дольку лимона, вытер пальцы салфеткой и спросил:
— Тебе чего спокойно не сидится на стуле? Вертишься на нем, как вошь на гребешке.
— Ты заметил: тут эстрада неплохая, у певцов, между прочим, хорошие голоса. Вот посматриваю по сторонам, выбираю, какую бы девушку пригласить на танец.
— Никаких танцев у нас с тобой тут не будет, — охладил порыв друга Волчий Ветер.
— Мы пришли в ресторан отдыхать, почему же ты мешаешь моему отдыху? — возмутился Чумной.
— Обрати внимание на парней, сидящих от нас за пятым столиком, — кивнув в сторону молодых людей, которые его заинтересовали, посоветовал Чумному Волчий Ветер.
— Я их давно усёк. Они нас пасут. Ну а при чем тут танцы?
— Связь между танцами, парнями и нами очень большая.
— Не вижу пока никакой связи, — продолжал упорствовать Чумной.
— Представь себе такой вариант. Ты пригласил девушку и начал с ней танцевать. После танца один из охотящихся за нами подойдёт к тебе и с вызовом скажет: «Ты, козёл, чего на хвост моей подруге сел? Пойдём поговорим», — толкнёт тебя в грудь… И что тогда получится? Все начнётся развиваться по их плану, а не по нашему. Мы не должны поддаваться ни на какую провокацию, не должны давать повода для неё.
— Тоже мне нашёл отдых по-городскому, — недовольно пробурчал Чумной, — есть вволю нельзя, пить коньяк вдоволь нельзя, танцевать не разрешается… Что тогда мне здесь делать?
— Поди-ка в туалет, там в кабинке сделай на своей верёвке нужное количество узлов, чтобы удобнее было ею воспользоваться, — посоветовал ему Волчий Ветер.
Чумной пошёл в туалет. Следившие за ним парни на его манёвр не отреагировали, ведь в зале остался сидеть Волчий Ветер, который был им как бы гарантией, что Чумной из ресторана не убежит.
Возвратившись из туалета, Чумной, находясь в скверном настроении, поинтересовался у друга:
— Ну а теперь что будем делать?
— Ещё с полчасика посидим и будем отсюда выбираться. По тому, как в зале ресторана то в одном, то в другом месте стали группками собираться качки, бросавшие косые взгляды в сторону Волчьего Ветра и Чумного, можно было не сомневаться, что им не дадут покинуть ресторан так ж тихо и спокойно, как они в нем появились.
— А что мы будем делать здесь тридцать минут? — про должал капризничать Чумной.
— Хочешь, давай поговорим о политике, — предложил Волчий Ветер.
— У нас у русских так уж заведено: как выпьем, так сразу начинаем о политике говорить, — продолжая пребывать в плохом настроении, проворчал Чумной.
— Не хочешь об этом говорить — не надо. Ты не министр иностранных дел, и твоё мнение по этому вопросу мне так же нужно, как мёртвому припарки.
— Ну, пошло-поехало, начал обижаться. Давай говори, что ты хотел от меня услышать или мне сказать, ничуть не обидевшись на товарища, снисходительно произнёс Чумной. — Я тебя знаю как облупленного. Ты хочешь чем-то со мной поделиться, но не знаешь, как меня зацепить. — Заметив на лице Волчьего Ветра улыбку, подтвердившую его догадку, Чумной спросил: — Так о чем ты хотел поговорить?
— Ты слышал, что НАТО будет расширяться за счёт стран Восточной Европы, бывших наших союзников?
— Это для меня не новость. Я даже знаю, что тремя его новыми членами будут Польша, Венгрия и Чехия.
— А ведь Россия могла бы добиться, чтобы НАТО в сторону нашей границы не расширялось.
— И каким же способом? — заинтересовавшись темой, спросил Чумной.
— В договоре стран, входящих в НАТО, закреплено, что пополнение их военного блока новыми членами возможно только в том случае, если за него проголосуют единогласно все члены НАТО. Если один из членов не пожелает, чтобы блок расширялся за счёт новых государств, то он накладывает вето на такую инициативу и тогда никакого расширения блока не будет…
— Ну так к чему ты мне это говоришь? — спросил Чумной.
— А к тому, что когда наши войска дислоцировались в Восточной Германии, то немецкое правительство обещало нам в устной форме, что будет пользоваться правом вето во всех случаях, когда в НАТО будет подниматься вопрос о расширении за счёт стран Восточной Европы. Нам надо было их заверение оформить письменно, соответствующим документом. Но то ли умышленно, то ли по недомыслию ни Горбачёв, ни Ельцин не потребовали официального составления такого документа, поверив устному заверению Коля и в его порядочность. Теперь немцы от своего устного обязательства — накладывать вето на инициативу по вступлению стран бывшего Варшавского Договора в НАТО — отказываются и не возражают против такого расширения. То есть они нагло нас обманули.
— Выходит, они нас самым настоящим образом кинули?
— Получается так. После всего этого меня бесит, когда наш уважаемый Борис Ельцин, улыбаясь, заявляет, что Гельмут Коль его друг. Как только у него поворачивается язык нести такую чушь?! Его в России перестали любить за то, что не умеет руководить государством, вот он теперь и похваляется перед нами своей дружбой с руководителями западных стран.
— Ну что с такого президента возьмёшь? Когда он заявлял, что бандиты надели мешок ему на голову и сбросили с моста, уже тогда было ясно, что этого человека нельзя ставить на руководство такой огромной страной, как наша. Он уже домучивается второй президентский срок, и чего только мы от него не наслушались. То он обещает найти три тысячи тонн золота, похищенного коммунистами; то грозится лечь под поезд, если будет расти инфляция; то использует военных и из танков расстреливает Белый дом; то начинает войну в Чечне, не зная, как потом её прекратить. В любой западной стране за единственную из перечисленных оплошностей его бы скинули с президентского поста как не справившегося со своими обязанностями, а у нас ему все с рук сходит, все как с гуся вода, — с возмущением сказал Чумной.
— А чего ему нас бояться?! Он стал царём, какую захотел, такую Конституцию под себя и принял. Кого захотел, того премьером и поставил, несмотря на разумные доводы Думы о его отводе.
— А сколько он нашей земли пораздавал разным бывшим союзным, а теперь независимым странам? Дух захватывает от такой вольности! Какое он имел право вот так легко разбазаривать то, что нашими предками завоёвано своей кровью и потом?
— И вот разные сволочные подхалимы, выступая по теле видению, как бы выражая свою точку зрения, нервируют народ, подкидывают ему информацию для размышления: «Ельцин имеет право участвовать в новых президентских выборах». Другой подпевала категорично заявляет, что «кандидатура 3 Ельцина на новых президентских выборах будет вне конкуренции». Ну чего брехать, когда популярность Ельцина в народе, ниже двух процентов? — возмущался Волчий Ветер.
— Я на этих чёрных-кучерявых-рыжих грамотеев уже спокойно смотреть не могу, сразу выключаю телевизор, чтобы себе нервы не трепать, — согласился с мнением друга Чумной.
— А уж Анатолий Чубайс совершенно незаменим, когда надо просить деньги у Запада. Брать в долг и дурак сможет, тут много ума не надо. Только кто потом будет долги Западу возвращать? Наши дети и правнуки, — посетовал Волчий Ветер. — Вот так тихо наша страна втягивается в кабалу, в зависимость от Запада…
— К нашим наблюдателям прибыло подкрепление, — прерывая беседу на столь животрепещущую тему, сообщил товарищу Чумной.
Посмотрев на наручные часы, Волчий Ветер увидел, что они с другом пробыли в ресторане два часа.
— Теперь зовём официантку, рассчитываемся и отваливаем отсюда. Кажется, мы этим блатнягам хорошо намозолили глаза.
Пока Волчий Ветер расплачивался с официанткой, Чумной с сожалением смотрел на бутылку коньяка — она опустела лишь наполовину, а за коньяк официантка вяла четыреста девяносто четыре рубля. Да и вообще все блюда на столе остались почти нетронутыми.
Можно только удивляться, что в такое опасное для себя время Чумной думал не о том, как вырваться из осиного гнёзда, а всего лишь о коньяке, который он имел возможность выпить, но не выпил, тогда как такое желание у него имелось.
Тот, кто не раз голодал, от голода ел кошек, собак, лягушек, змей, безусловно, поймёт Чумного, который не привык неуважительно относиться к пище, не привык впустую переводить продукты.
Друзья поднялись из-за стола и направились к выходу из зала ресторана. Почти одновременно с ними поднялись изза своего стола пятеро парней и тоже, но с большей поспешностью направились к выходу, постоянно держа под наблюдением своих противников.
Волчий Ветер и Чумной зашли в туалет, следом за ними туда незамедлительно ввалились пятеро парней. Возглавлял их Бычок.
По довольной ухмылке Бычка нетрудно было догадаться, что он доволен, ведь его противники по глупости сами себя загнали в ловушку.
— Вы, мужики, много шухера наделали в нашей «семье». По этому поводу наш шеф хочет с вами поговорить, — обращаясь к Волчьему Ветру и Чумному, довёл он до их сведения своё требование.
— Никакой беседы у нас с ним не будет, — категорично заявил Волчий Ветер.
— Почему вы не хотите с ним поговорить? — удивился Бычок строптивости посетителей ресторана.
— Мы несколько часов пробыли в ресторане. Если ваш шеф действительно намеревался с нами потолковать, то мог подойти к нашему столику и побеседовать с нами, но он этого не сделал.
— Значит, добровольно вы к нашему шефу идти, чтобы поговорить с ним, не хотите?
— Нет! — спокойно промолвил Волчий Ветер.
— Тогда нам придётся вас на кулаках к нему доставить, — ухмыльнулся Бычок и обратился к парням: — Нечего с ними лясы точить, ребята, намнём им бока! — И сам, подавая пример, бросился в драку, избрав объектом своего нападения Волчьего Ветра. Но в ту же секунду, получив сильнейший Удар ногой по лицу, Бычок с перебитым носом отлетел от Волчьего Ветра метра на полтора и рухнул, воя от боли.
В течение одной-двух минут драка закончилась: четверть боевиков валялись на полу туалета, получив различной степени тяжести телесные повреждения и не представляя для Волчьего Ветра и Чумного никакой опасности. Поскольку агрессивность качков сошла на нет, Волчий Ветер и Чумной не стали их добивать. Пятый боевик оказался самым шустрым — успел убежать из туалета. Чумному только удалось нанести ногой сильный удар убегающему по ягодице, отчего тот побежал ещё резвее.
По привычке произведя личный обыск своих жертв, Волчий Ветер и Чумной обнаружили у них два пистолета и забрали себе. Быстро раскрыли окно, привязали верёвку к батарее и спустились со второго этажа ресторана.
— Бежим к машине? — поинтересовался у Волчьего Ветра Чумной, поправляя за поясом брюк пистолет, который, когда он спускался, едва не выпал.
— Ну зачем нам так позорно себя вести? У нас с тобою сейчас по дуре. Давай пройдёмся мимо входа в ресторан. Кто будет переть на нас, стреляй по ногам. Мы сейчас с тобой все имеем право делать, так как действуем в пределах необходимой обороны.
— Смотри, Саша, начинаем лихачить, а ведь можем и переборщить.
— Бог не выдаст, свинья не съест, — не очень убедительно успокоил Чумного Волчий Ветер.
У входа в ресторан находилась галдящая, шумная, беспокойная толпа человек в десять парней, точнее невозможно было сосчитать, поскольку те постоянно передвигались. Увидев Волчьего Ветра и Чумного, идущих с пистолетами в руках в их сторону, парни, как один, забежали в ресторан и украдкой из-за витринного стекла пронаблюдали шествие своих противников, не предпринимая попыток напасть на них.
Мастерство, сила, крепкая психика и дисциплина всего двух бойцов — Волчьего Ветра и Чумного — оказались в конечном итоге подавляющим фактором для численно превосходящего противника — неорганизованной, неподготовленной, не желающей рисковать из-за какого-то Спицы.
Сев в «Ниву» на стоянке, Волчий Ветер и Чумной отправились в Выборгский отдел милиции, где Чумной работал внештатным тренером. Машину Чумной вёл на небольшой скорости, стараясь не нарушать правил дорожного движения и не попадаться на глаза работникам ГАИ. Приехав в горотдел милиции, где Чумному были знакомы практически все сотрудники, он оба пистолета, принадлежавших членам банды Спицы, сдал дежурному капитану Зеленскому.
— Я с товарищем отдыхал в ресторане «Аделина». Там на нас в туалете напали пять хулиганов. Мы были вынуждены их побить, забрали у них вот эти игрушки, привезли сейчас к вам, чтобы сдать, — так рассказал Чумной о происшествии в ресторане.
Составляя протокол добровольной сдачи оружия, капитан Зеленский, не скрывая удовольствия от услышанного, произнёс с улыбкой:
— Вот дурачьё, нашло с кем связываться! Вы их там не слишком покалечили?
— Уверен, что все будут жить. Мы били их жалеючи.
— Я пошлю сейчас туда оперативную группу, может, кого-то ещё удастся задержать, — сказал Зеленский.
— Вряд ли твоя затея будет успешной. Они все сейчас наверняка разбежались по норам, — убеждённо заверил дежурного Чумной.
— Я тоже так думаю, но формально я обязан направить туда своих людей, чтобы потом разговора никакого не было, — объяснил ему Зеленский.
По дороге домой Волчий Ветер спросил у Чумного:
— Ну, ты теперь понял, как надо отдыхать в ресторане по-городскому?
— Без милицейской страховки я больше никогда не соглашусь на такое, — вздохнув, искренне признался Чумной. — Наш отдых в ресторане походил на игру в русскую рулетку, когда, прокрутив барабан револьвера с одним патроном, приставляешь его к своему виску и не знаешь, патрон попал в боек или нет, останешься жив или погибнешь. Какими бы мы ни были с тобой удачливыми, но давай договоримся: больше в русскую рулетку играть не будем.
— Считай, что мы уже с тобой об этом договорились. Конечно, мы сегодня легко отделались от всех возможных неприятностей, которые нас поджидали в ресторане. Но кто знал, что Тавурдинов нас предаст и Спица устроит нам засаду?
— Ничего у него не получилось, он слабак перед нами, — вновь повеселев, бодро заявил Чумной.
— Теперь Спица объявит нам такую войну, которая между. нами не закончится до тех пор, пока кто-то кого-то не съест.
— Это точно, но лучше будет, если не он нас, а мы его съедим.
— Люди Спицы знают не только где мы работаем, но и где живём, поэтому они могут нам доставить неприятностей не только на работе, но и когда мы будем дома. Поэтому постоянно будь готов к разным сюрпризам Спицы, до тех пор, пока я не дам тебе отбой.
— Мы с тобой, Саша, к таким сюрпризам подготовлены, и то, что ты мне сказал, я усёк. Только я тебя самого тоже прошу, чтобы не расслаблялся и был настороже, как на боевом посту.
— Значит, договорились, — ласково похлопав Чумного ладонью по плечу, заверил Волчий Ветер. Помолчав, он поинтересовался: — Ну как у тебя на лирическом фронте дела движутся с Любочкой?
— Чем больше я с ней общаюсь, тем она мне больше становится непонятной и необъяснимой. Видать, у меня с ней ничего серьёзного не получится, — посетовал Чумной.
— Ну, если вы уже сейчас не понимаете друг друга, ещё. не поженившись, то вам вряд ли повезёт в супружеской жизни, — высказал Волчий Ветер своё мнение.
— Я сам так думаю, поэтому чувствую: пора с Любовью Борисовной отношения на лирическом фронте завязывать.
— Она не обидится на тебя?
— Я у неё не был первым, думаю, что она у меня не будет последней, так что расставание ожидается безболезненное и бесконфликтное.
— Это уже неплохо, — согласился с другом Волчий Ветер.
— Так хотел, подражая тебе, в этом году жениться, и не получилось!
— Не спеши с женитьбой, больше выбирай, присматривайся, тогда не влетишь и жалеть не будешь о допущенной ошибке, — посоветовал Волчий Ветер.
— Ты, Саша, как женился на Нонне, таким умником стал рассудительным, что придётся тетрадь заводить, чтобы в неё твои умные советы записывать.
— Записывай сколько пожелаешь, я денег с тебя брать не буду. Если у самого шариков где-то не хватает, так хоть есть к кому за ними обратиться, — пошутил Волчий Ветер устало. Ему, как и Чумному, уже надоели все эти разговоры, скорее бы приехать домой да лечь отдыхать. Таковым было сейчас его желание.
В то время как Волчьему Ветру и Чумному удалось вполне благополучно покинуть ресторан «Аделина», находившемуся в нем Спице пришлось пожинать плоды неудачной работы своей братвы.
Он был на грани бешенства — оскорбил своих помощников, накричал на провинившихся, некоторых из них наградил оплеухами, но не забыл о своей обязанности главаря преступной «семьи». Всех покалеченных в драке с Волчьим Ветром и Чумным он распорядился немедленно посадить в микроавтобус и отправить к сотрудничавшему с его группировкой хирургу. Там они получили необходимую медицинскую помощь, после чего водитель развёз всех пострадавших по домам.
Поэтому когда на место происшествия приехала оперативная группа работников милиции, чтобы разобраться в случившемся инциденте, то оказалось, что ни зачинщиков драки, ни самой драки никто из обслуживающего персонала ресторана не видел и никто ничего не мог сказать по делу, интересующему работников милиции.
К такому отношению людей к исполнению своего гражданского долга работники милиции привыкли, поэтому не обиделись. Не обнаружив хулиганов, не выявив очевидцев драки, они без доказательств возвратились в дежурную часть отдела милиции.
Дивульев, проводив из ресторана работников милиции, подошёл к Спице.
— Серёжа, менты отвалили восвояси, — сообщил он хозяину.
— Что-нибудь путевое пронюхали?
— Приехали и отвалили с голым вассером, — обрадовал авторитета Дивульев.
— Понятно! Найди Винта, скажи ему, чтобы пришёл ко мне, — распорядился Спица, заканчивая разговор.
У Винта, подсевшего к столу Спицы, вид был словно побитой собаки. Он смущался, не хотел смотреть в глаз Спице. К счастью для Винта, тот на его душевное и психи ческое состояние не обращал внимания. Увидев Винта, Спица в силу своего характера получил возможность выпустить из себя накопившийся пар:
— Скажи мне, Винт, как могло такое случиться, что пять здоровых, вооружённых пистолетами, ножами, нунчаками быков не смогли справиться с двумя козлами, забравшимися в наш огород?
— Я сам никак не пойму, почему они смогли всех нас завалить. Если бы я не видел драку и как они дерутся, то в случившееся не поверил бы. У них и руки, и ноги, и голова, и плечи с локтями работают одновременно. Когда кажется, что ты его зажал в углу, он по вертикальной стене убегает от тебя, как по беговой дорожке, не забыв врезать противнику рукой или ногой по чердаку или по почкам…
— Хватит болтать чепуху, совсем потерял самолюбие, мужскую гордость! — перебив Винта, взорвался Спица. — Ты мне скажи, хочешь козлам отомстить за себя и за своих изуродованных товарищей?
— Конечно, хочу, — боевито воспрянул духом Винт, уверенный, что он находится вне опасности и ему некого сейчас бояться.
— Как мне известно, ты в армии служил сапёром?
— Было такое дело в молодости, — подтвердил Винт.
— Если нам не удалось с шустряками расправиться силой, тебе предстоит воспользоваться своими знаниями сапёра: к входным дверям ненавистных нам козлов подцепи по взрывному устройству. Чтобы раз и навсегда с ними покончить, чтобы больше голова о них не болела. Ты сможешь им такой подарок сделать? — сердито спросил Спица.
— Смогу, но это опасная затея, которая ментами здорово карается.
— Мы постоянно все рискуем в той или иной степени. Я же за твою услугу, если дело выгорит, хорошо заплачу. Ну как, договорились?
Винт боялся отказать Спице, но и поручение страшило его.
— Подумать бы надо, — промолвил он.
— Надо, чтобы до утра твои товарищи уже были отомщены, поэтому тянуть резину нечего.
— Мне нужен материал для взрывных устройств, — пытаясь своей проблемой поставить Спицу в тупик, сказал Винт.
— Все, что тебе потребуется, у меня есть, — «успокоил» Винта Спица, тем самым не давая ему времени на волокиту, а потом и на возможность уйти от исполнения заказа. — Ну так что скажешь? Опять в дрейф хочешь пуститься?
— Я согласен, — не выдержав психологического давления Спицы, выдавил из себя Винт.
— Я даю в твоё распоряжение Сачка с тачкой. Все, что тебе потребуется, говори ему, он найдёт и тебе доставит. Вопросы ко мне есть?
— Нет, — уныло произнёс Винт.
— Тогда давай иди и действуй! — распорядился Спица.


* Шитов Владимир Кузьмич *
 
Форум » Книги » Детективы и триллеры » Шитов Владимир Кузьмич *Я выбрал путь смерти* читать онлайн (Жанр книги: Боевики)
  • Страница 3 из 5
  • «
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5
  • »
Поиск:

Copyright MyCorp © 2024 Создать бесплатный сайт с uCoz